Волчица советника - стр. 43
– О ком?
– «Эванджелина – повелительница духов», «Эванджелина – несчастье короля», «Эванджелина – искушение шейха» – неужели не слышали? – Тимар прикусил палец, чтобы не рассмеяться.
– Слава Светлым, нет.
– Кроме того, она учит ассаши и недавно жаловалась, что свитков не достать – не то что подлинников, но даже копий.
– Ясно. Благодарю.
– Не за что, Ваше Сиятельство.
Хуже всего было по средам.
По субботам князь устраивал приемы, покидать которые раньше Его Светлости было, мягко говоря, неразумно, и потому граф приезжал в замок поздней ночью, всего на несколько часов – утром в Рассветном начинались маневры флота. Я же к его появлению успевала вымотаться на полосе препятствий так, что засыпала на ходу, и мне было глубоко плевать, куда меня несут, – лишь бы не будили.
Хорошо помню те осенние вечера – стылую мглу и колючие снежинки в лицо, боль в легких от морозного воздуха и мечущееся пламя горящих смоляных бочек, оледенелые бревна частоколов, стоящие колом канаты и сдавленные ругательства Кайна и Дирка за спиной, почему-то решивших, что обязаны бегать вместе со мной. Зато ночей совсем не помню. Кажется, поцелуи, кажется, губы на груди и мозолистые ладони на бедрах. И шипр. После ночи с графом я вся пахла шипром, а во рту был вкус табачного вина, который не могла перебить даже гвоздика.
А по средам было плохо. По средам Йарра приезжал сразу после обеда и оставался до утра четверга – подписывал подготовленные Тимом документы, просматривал привезенные с собой отчеты, иногда что-то чертил на морских картах – и все это обсуждал со мной. Зачем-то.
От игры в молчанку граф отучил меня быстро. Еще секунду назад что-то рассказывающий о вымоченных в льняном масле досках, он вдруг замолчал и решительно запер дверь кабинета.
– Ну, раз ты не хочешь разговаривать…
– Хочу! – вскинулась я, впервые за день посмотрев ему в лицо.
– Нет уж, – усмехнулся он. – Теперь – я хочу…
И мы разговаривали, да. Как раньше, до того, как я стала его девкой. Граф учил меня разбираться в морских картах, навигации, карте звездного неба.
– Зачем? Есть же магнитная игла.
– А если она сломается? – щелкнул меня по носу Йарра.
– А если звезд не видно?
– Значит, ориентируйся на свою внутреннюю иглу. Закрой глаза, – велел он.
Я послушно зажмурилась, а он раскрутил меня, как юлу.
– Ну? Где север?
– Тут? – И заалела, когда граф поймал губами выставленный мной палец.
Он рассказывал о происходящем на материке и на архипелагах, об истоках и подоплеке тех или иных событий, о разнице между причиной и предлогом. Четко, ясно, с примерами. Иногда на лизарийском, иногда на меотском языках. Учил меня основам языка рау и объяснял идиомы островных наречий. Вместе с ним я читала отчеты о состоянии армии, флота, дорог, торговли, о наступлении и удержании Леса, о добыче угля и выплавке стали.