Волчьи ягоды - стр. 12
– Зачем они вообще были нужны? Почему люди шли в эти, как их… дома благодати, да еще деньги свои туда несли?
– От страха. И от одиночества. Вот ты, Николас Бром, когда тебе страшно, что делаешь? Правильно, ищешь причину страха, размышляешь… а они, в страшном большинстве своем, размышлять не были приучены. А еще им очень хотелось найти виновных во всех ужасах, преследовавших человека по пятам всю его короткую и жалкую жизнь, причем таких виновных, которых они могли бы покарать, не рискуя при этом собой.
Иероним замолчал и пожаловался в сторону:
– Как же утомительно изрекать прописные истины. Николас, мы еще не один раз вернемся к вашему славному прошлому. Давай, сегодня я расскажу тебе…
– Сказку.
Оба собеседника вздрогнули и обернулись к двери. Она оказалась открытой, а на пороге стоял еще один ночной посетитель:
– Что ты знаешь о нашей истории, корнеплод?..
– Разумеется, ты знаешь гораздо больше, вот только донесешь ли ты свое знание, или оно выльется из тебя вместе с тем, что заменяет тебе мозг, – это еще вопрос.
Пока дети Роя обменивались любезностями, Николас во все глаза смотрел на нового гостя. В слабо освещенном дверном проеме темнел контур человеческой фигуры, какой-то первозданно черный. Казалось бы, что тут страшного, но от силуэта веяло необоримой жутью; не находилось даже слов, чтобы передать это ожидание притягивания, сближения и поглощения, за которым будут только холод и мрак.
– Довольно, ты произвел на него впечатление. Отойди в угол потемнее и давай уже рассказывай, как твой прапрадедушка первым ступил на эту землю. – От голоса белоглаза Николас пришел в себя и смог оторвать взгляд от гостя. – Познакомься, Николас, это Тульпа, кромешник. Прежде чем он начнет свое повествование, напомню тебе, что врагами детей Единого вполне закономерно были объявлены земные слуги Отверженного. Все беды, включая понос и заморозки, произрастали из одного корня, выкорчевыванием которого были заняты все светлые братья, в особенности стражи. Они работали очень усердно, Николас Бром, не зная покоя и усталости…
Время Роя: пора жатвы, год Первого Воплощения
Время людей: сентябрь, 1500 год
…Сколько раз мне приходилось слышать: «Хорошо тебе, брат Уббо, перышком чиркать; ни забот, ни хлопот… сидишь себе в тепле, в покое, только и дела, что пергамент марать». Сами бы попробовали. Кто только придумал, что пером три пальца правят; может, оно и так, только к концу дня все тело болит, будто камень в карьере ломал, голова трещит, глаза пухнут. А то еще пергамент подсунут невылощенный, весь в буграх да в волосьях, или дознаватель попадется многословный, как пойдет заливаться, так и пятеро писцов не успеют, не то, что я один.