Волчьи игры. Раунд 2 - стр. 14

Зараза!

Но вслух промолчал.

— Прогуляешься с нами? — предложила Ярослава, обратившись к близнецу.

— Зачем? — нахмурился тот отчётливее.

На лице жены промелькнула досада, хотя она явно старалась контролировать себя.

— А почему нет? Или ты так и будешь дальше в окно пялиться на улицу? — выгнул я брови. — Всю жизнь ещё, скажи, — усмехнулся. — Учти, если моя пара начнёт мне мозг выносить по этому поводу, я её к тебе переселю. Пусть тебе выносит. И о помощи меня потом не проси.

Собеседник над моими словами явно призадумался. Напрягаться, как прежде перестал. Зато моя пара опять мне на ногу наступила, да с особым усердием надавила.

— Ян… — возмутилась она.

— Что? Ещё скажи, что я не прав, и такого не будет, — одарил я её насмешливым взглядом. — Вот видишь, сын, какие эти женщины непостоянные существа? — обратился к Эйдану. — Говорят одно, а делают совсем другое. Не ведись на их красивые глазки. Особенно, если это глазки твоей матери.

Возмущение на хорошем личике сменилось обидой. Ярослава поджала губы и насупилась, сложив руки на груди, очевидно, прекрасно осознавая мою правоту. Не удержался и улыбнулся на такую милоту. Всё же моя жена очаровательна в своих эмоциях. Вот и по губам её близнеца скользнула улыбка при виде подобного.

— Куда пойдём? — поинтересовался он следом.

— Для начала, думаю, вполне подойдут окрестности. Замок в лесу находится. Неподалёку есть маяк. Думаю, ты оценишь вид морского простора.

Оборотень согласно кивнул.

— Но сперва покажи рану, — замолчал и, переступив через себя, добавил: — Пожалуйста.

Собеседник такой подвиг с моей стороны явно оценил. С коротким вздохом послушно развернулся. Я передал сына его матери и принялся осматривать место операции.

Как я и думал, даже шрама не осталось. И это без оборота! И мне прям любопытно, насколько повысится его выносливость, когда он раскроет себя.

Всё это я, конечно, оставил при себе. Зачем бередить застарелые раны раньше времени?

— Отлично. Идём, — первым направился на выход, придержав дверь, пока близнецы покидали палату.

Через широкой коридор вышли сперва во внутренний дворик, а оттуда по тонкой каменной дорожке — в густой, с тёмной зеленью на деревьях и под ногами, лес. Шли последние дни лета, но в воздухе уже ощущался приближающийся холод осени. А под утро ещё и ливень лил, пусть и недолго, но земля ещё помнила его присутствие.

Всё то время, пока мы брели по тропинкам, удаляясь глубже в чащу, Кайл с интересом осматривался, пусть и выглядел слегка пришибленным.

Всё же хорошо, что не поехали сразу в город.

Ему явно нужно привыкнуть к свободе.