Волчье лето - стр. 30

, как ее часто называли, довольно спорно с точки зрения населения, знающего только шведский. Кто бы что ни думал, но город фактически являлся двуязычным, и становилось все сложнее обходиться без финского.

– Судмедэксперты и криминалисты еще не готовы, – начал Гордон и тихое жужжание в помещении мгновенно прекратилось. – Но они многое успели выяснить за короткое время. Начнем с судмедэкспертов… – Он открыл тонкую папку и просмотрел один из документов. – Как вы уже поняли, все предварительно, но причина смерти – перелом шеи. Раны на ногах указывают на то, что его сбила машина.

– То есть он был не в машине, и его сбили, – вклинилась Ханна скорее с утверждением, чем с вопросом.

– Похоже на то. Еще у него есть пулевое ранение. Над правой ягодицей. Пуля застряла внутри.

Гордон просматривал содержимое папки, потом открыл другой отчет. – Криминалисты говорят, что это калибр 7,62 мм.

– Финские автоматы до сих пор имеют этот калибр, – проинформировал Морган.

– Никаких удостоверений личности, пустые карманы за исключением русского спичечного коробка, русских сигарет и одежды, по крайней мере частично купленной в России, – продолжил Гордон. – Так что, вероятно, русский. В наших базах его нет. – подытожил он и захлопнул папку.

– Что он блин там делал? – воскликнул П-У в пространство.

– Контрабандой занимался, – предположил Ларч, и остальные согласно закивали.

Есть граница – есть контрабанда.

Хапаранда – не исключение.

Конечно, наркотики, но ответственность за большую часть контрабанды лежала на ЕС, который запретил продажу снюса во всех странах союза кроме Швеции. Запрещенный для продажи товар, который невозможно купить законно, а в паре сотен метров – его легальное изобилие. Естественно, он становится контрабандным. Снюс привлекал не только рискованных подростков, желавших подзаработать, провезя через границу на упаковку-другую больше разрешенного. Большие объемы позволяли получать высокую прибыль. Так что русский контрабандист вполне мог оказаться на лесных дорогах.

– Краска на камнях: мы знаем, от какой она машины? – поинтересовалась Ханна.

– Пока нет. Возможно, узнаем в течение дня.

– Но мы, конечно, полагаем, что на него наехал кто-то из местных умельцев?

– Почему? – спросил Людвиг.

– Дорогу в глуши нужно знать, тебя туда не приведет никакая карта или GPS.

– Разумно, значит концентрируемся на округе Овребюгден. Я займусь поиском людей для обхода домов.

Ханна внутренне соглашалась. Начать с чего-то нужно, а таким образом район поиска сужался, хоть и все равно состоял из двух десятков деревень с 350 жителями, разбросанными по территории в пару десятков миль.