Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1 - стр. 41

На улице Сен-Корней можно увидеть руины очень старого аббатства Святого Корнелия, да и вообще в этом городе и старинных памятников, и романтических руин множество. Но конечно, в императорском-то, королевском городе прежде всего хочется увидеть королевский замок, где каждый метр покоев и коридоров хранит отзвуки Высочайшей поступи (в сочетании, впрочем, с отзвуками вполне низких поступков). До нас дошел замок, достроенный и перестроенный в середине XVIII века замечательным архитектором того времени Жак-Анжем Габриэлем, тем самым, что строил в Версале Малый Трианон и чудную площадь Согласия в Париже. Ограниченный стенами старого укрепления и рвами, компьенский замок поневоле принял треугольную форму, но знатоки архитектуры отмечают непрерывность его линий, выдержанную прекрасной колоннадой, стройность его фасада и гармонию всего замкового ансамбля, довольно строгого, особенно в сравнении с императорской роскошью внутреннего убранства. Замок был воздвигнут на месте былого меровингского дворца по приказу короля Людовика XIV, и строительные работы не прекращались четыре десятилетия, до самого начала Революции, во время которой замок был, понятное дело, разграблен, затем превращен в больницу (для народной больницы чем хуже разор, тем лучше), а позднее в нем разместилась Школа искусств и ремесел…

Восстанавливать замок начал счастливо обретенный Революцией император – Наполеон I (его императорские ансамбли и апартаменты вполне роскошны), а продолжил эти труды император Наполеон III. В годы Второй империи замок был окружен новой галереей, а уж после Второй мировой войны здесь был открыт музей для широкой публики, которая может проникнуться должным уважением к власти, гуляя по роскошным апартаментам императоров, императриц, короля Рима (младенца) и принцев, проходя по галереям, по музыкальному салону, по залу для игр и даже стоя в часовне. Можно отметить, что далеко не все апартаменты достаточно хороши, иные из них оставляют желать лучшего. При виде их невольно вспоминается, что, прибыв 29 апреля 1814 года в Компьень с визитом к возвращенному из ссылки королю Людовику XVIII, русский император, Царь-Победитель Александр I, осмотрев предоставленные ему королем для ночлега апартаменты, остался ими недоволен и велел немедленно приготовить экипажи, чтобы отбыть обратно в Париж, едва отобедав. Русский гость убедился, что привезенный из лондонской ссылки его послом, верным корсиканцем графом Поццо ди Борго, новоявленный король поспешил занять для себя все лучшие апартаменты в замке. Да и поведением своим во время обеда новый Бурбон никак неучтивости своего жеста не загладил. Эту странность королевского поведения русский император (как донесла до потомков графиня де Буань) тут же отметил с вполне оправданной обидой: «Король ведет себя так, как будто это он восстановил меня на троне, а не наоборот». Русский император и далее продолжил свои меткие наблюдения над Бурбонами, отметив, что «они ничему не научились». Может, это с той поры слово «бурбон» и имеет в русском тот полупрезрительный привкус, которого оно даже в суперреспубликанском французском не имеет («Прихожу я в кабинет, а там сидит какой-то бурбон…»).