Вокруг Чехова. Том 1. Жизнь и судьба - стр. 47
Но не тут-то было. Отец величаво поднялся с своего места, взял в руки книжку в кожаном переплете и сказал, обращаясь к нам и к машинисту:
– Пожалуйте!
– Куда еще? – оторопел машинист. – Мне некогда. Ехать надо… Опоздали…
– Пожалуйте! Без этого никак нельзя! – строго сказал отец и повел нас всех в комнату при лавке. Здесь, поставив нас лицом к висевшей в углу иконе, он не торопясь раскрыл книгу в кожаном переплете, порылся в ней и начал внятно и медленно читать молитву «о странствующих, путешествующих и сущих в море и далече…»
– Да Боже мой! Какие тут молебны, когда ехать надо?! – запротестовал машинист.
– Молитесь и вы, – сказал отец, обращаясь к машинисту. – Вы тоже едете, и вам также благословение Божие нужно… – строго сказал отец и продолжал читать.
Читал он медленно и внятно. Он был набожен, не пропускал по праздникам и под праздники ни одной церковной службы, любил читать на клиросе и вообще ничего не предпринимал без молитвы. Машинист не знал этих особенностей и настойчиво прервал чтение.
– Ну, помолились и будет! – сказал он. – И так опоздали, накажи меня Бог!
Отец, не обращая внимания, продолжал читать, прочел молитву до конца и закрыл книгу. Машинист обрадовался.
– Положите теперь по три земных поклона, – приказал нам отец.
– Фу ты, господи боже мой! – хлопнул себя по бедрам машинист. – Говорят же вам, что мы, пожалуй, до Крепкой нынче не доедем!..
– Без благословения Божия нельзя. Все надо начинать с молитвою, – произнес отец, пока мы клали поклоны.
– Вот такой же, накажи меня Господь, и родитель ваш Егор Михайлович упрямый! – проговорил с досадою машинист. – Ты ему говоришь свое, а он тебе – свое. За то его графиня и в Княжую из Крепкой на понижение перевела… Ну, дети, кончили поклоны, – теперь гайда на дроги! Берите, какие там у вас есть вещи, и скорее садитесь!.. И так опоздали, накажи меня Господь…
Мы с братом бросились опрометью к двери, но отец остановил нас.
– Подойдите под благословение! – сказал он и стал крестить нас медленно и истово.
Машинист имел вид человека, готового треснуться головою об стену.
– Живо, живо! – торопил он нас. – Ежели бы я знал, что такая проволочка времени будет… Теперь бы мы уже за пять верст от города были… Отблагословились, дети, и гайда!.. Прощайте, Павел Егорыч!..
– Сходите теперь к мамаше, пусть она вас благословит на дорогу, – обратился к нам отец с прежней степенностью.
Машинист круто повернулся и быстро направился было к двери. Мы с братом побледнели. Но, по счастью, мать оказалась тут же и поджидала нас. Она наскоро перекрестила нас и еще скорее проговорила: