Воительница Морены - стр. 40
После окончания школы она подала документы во ВГИК на актерский факультет. Родители к этому времени окончательно смирились с жизненным выбором дочери. Да и финансовая сторона вопроса сыграла роль. На деньги от съемок они сделали в квартире ремонт, поменяли мебель. Папа купил подержанную «Ауди». Инга хотела приобрести автомобиль и для себя, но с огорчением выяснила: водить машину можно только с восемнадцати лет. Папа сказал, что до этого времени он будет ее личным шофером.
Перед экзаменами она не сильно волновалась, как остальные поступающие. Ведь ее мечта сбылась: она стала актрисой. А образование никуда не денется. Не поступит сейчас – попробует на следующий год.
Абитуриенты ее узнавали, некоторые просили автограф. Инга подумала, что будет тот еще номер, если она провалится на творческих турах или экзаменах.
Вопреки сомнениям, она прошла. Помогли талант и отсутствие страха, когда она стояла перед комиссией.
Найдя свою фамилию в списке, она все же заплакала от счастья. Поступившие собирались в фойе возле окон, поздравляли друг друга и угощали сигаретами. Зачисление уравняло всех, и на Ингу смотрели уже без особого восторга.
В то время ей приходилось соотносить съемки с учебой. Но это пошло на пользу, отучив ее от всеядности, с которой она раньше, не раздумывая, бралась за любую предложенную роль. Теперь она соглашалась на роли в картинах серьезных, предпочитая в основном авторское кино коммерческому.
Наши режиссеры предлагали ей массу ролей. К сожалению, большинство сценариев представляли собой криминальную чернуху, бездарные комедии или мелодрамы для домохозяек. Иногда приносили полную бредятину, гордо выдаваемую за артхаус.
– Что происходит с кинематографом? Бал правят продюсеры. В кадре случайные люди: какие-то певички, шоумены, бесталанные дети и внуки артистов. Безграмотные сценаристы пишут чушь для таких же плохих режиссеров. Кто-то вчера делал клипы и рекламу, а сегодня этим же методом ляпает кино. Да если бы кино! – жаловалась она в самолете Алексею Звонареву – режиссеру, в картинах которого играла главные роли. Они возвращались из Берлина, с кинофестиваля. Фильмы Звонарева завоевывали награды преимущественно в Европе, но и на родине у него был грамотный и умный зритель.
– У-у, да это крик отчаяния. Но когда ты успела заразиться рафинированным снобизмом? – рассмеялся Алексей. – Процент хороших картин во все времена и во всех странах более-менее постоянен. А вот процент дерьма – величина переменная. И сегодня эта переменная сильно скакнула вверх. Избушку повернули к Ивану задом и загнули посильнее, чтобы лучше видно было. Кино – оно что? Из балаганного зрелища вышло, в балаганное зрелище и вернется. Если не показать зрителю, как Пушкин на горшок ходит – кому сегодня нужно его «чудное мгновенье»! – усмехался Звонарев. – А если серьезно – ничего экстраординарного. Подделка под искусство всегда в цене. Но пока будет существовать хотя бы одна стоящая картина, кино продолжит жить. Прости за патетику. Просто делай то, что хочешь и умеешь делать. Кстати, есть очень интересный сценарий. Посмотришь?