Воин Яровита - стр. 50
На палубах кораблей воцарился дикий хаос, где всё смешалось. Кто, где и чей, непонятно. Просто руби всякого, кто не похож на варяга или прусса, и старайся не упасть на скользких от крови и слизи досках, а иначе добьют или затопчут. Звон металла, шум ударов и боевые кличи. Всё это сотрясало воздух. Вокруг кипела злая безумная сеча, и, чтобы выжить, я рубился словно бешеный. Мой булатный клинок кроил черепа, вонзался в тела врагов и отрубал им конечности. Каждый, кто оказывался на пути и пытался меня убить, умирал сам. Кровь врагов попадала на лицо, смешивалась с солёным потом и застывала на нём тёмно-бурыми пятнами. Безумство боя захватило без остатка.
Неожиданно передо мной возник рослый темноволосый боец в отличной кавалерийской кольчуге с толстыми треугольными наплечниками. Его лицо было скрыто глухим рыцарским шлемом с широкой крестообразной прорезью для глаз, в руках он держал превосходный прямой клинок длиной не менее метра. Размен базовыми диагональными ударами – и мы отступили. На мгновение замерли, оценили противника и вновь схлестнулись. На второй большой лодье, куда меня вынесла битва, шла ожесточённая резня, а у нас был свой поединок.
Дзанг! Дзанг!
Мечи сталкиваются и бьются.
Дзанг! Дзанг!
И снова ничья. Раз за разом мы сходимся и отскакиваем. Над нами пролетают стрелы, копья, топоры и сулицы. Льётся кровь, но нам не до общего боя. Мой противник, опытный боец с хорошей реакцией, снова останавливается. Я тоже не тороплюсь. Мы смотрим в глаза один другому, и тут враг начинает что-то шептать. Это молитва, и не простая, потому что рукоять Змиулана сразу стала нагреваться. Гада необходимо заткнуть, пока от него беда не прилетела! И я перешёл в атаку.
Взмах! Клинок свистит, стремительно несётся в голову тамплиера, наверняка это пёс ордена, но вновь сталкивается с мечом рыцаря. Ответный выпад со стороны врага, и я пригибаюсь. Сталь проходит над плечом, и тогда я делаю то, чему меня некогда научил Сивер. Левая рука в кольчужной перчатке взметнулась вверх и крепко сомкнулась на клинке противника. Мой враг, как и положено, тянет меч на себя, а я, используя его силу, по инерции следую за клинком и резко поднимаюсь. Рыцарь, глаза которого я вижу, смотрит на меня. В его взгляде недоумение и непонимание. На краткий миг он смешался, а мне этого и надо. Правая рука метнулась вперёд, и остриё Змиулана погрузилось в тело тамплиера. Рыцарь стонет, а затем хрипит и падает.
Над моим плечом проносится сразу несколько сулиц, и снова над плавучим островом разносится слитный и единодушный клич: