Воин Островов - стр. 2
Страдальческие слова отречения вместе с проклятиями его отца эхом звучали в голове Эйдана. Он зажмурился, чтобы прогнать от себя образ белого, в кровавых пятнах полотна, которым была накрыта его мать, а также противные шлепки босых ног по холодному камню. Это он сам много лет назад бежал из своей комнаты в зал.
Эйдан плотнее запахнул плащ, надеясь, что это защитит его от колючего ветра и горьких воспоминаний. Нагнувшись почти к самому крупу Финна, он стремительно промчался по узкому деревянному мосту, оставив Торквила далеко позади. Вдалеке появились огоньки – из туманной пелены дождя проступали очертания сторожевой башни. Это были огоньки его родного дома, и сердце Эйдана стучало все чаще. В груди теснилось и никак не могло вырваться имя брата, когда отец встретил его на пустынном дворе дома.
Старик служитель угловатыми пальцами привлек к себе Эйдана.
– Я никак не могу найти парня! Мы перевернули все в доме, но…
Эйдан не сводил взгляда с беспокойно бегающих глаз старика. Сейчас были бы бесполезны любые слова, поскольку оба знали, что случилось нечто плохое. Отец вместе с его братом отправились к утесам. Отец и прежде угрожал сыну, да только Эйдан не верил, что человек, в котором он когда-то души не чаял, попытается совершить столь гнусное дело. И даже теперь, когда это оказалось правдой, он все еще убеждал себя, что, должно быть, ошибается.
– Будь осторожен, – сказал служитель. – Боюсь, он сошел с ума. Я не знаю, какая сила вселилась в него. По словам дяди, нечто подобное уже бывало, но, клянусь, такое я видел в первый раз.
Эйдан качнул головой, сжав на мгновение веки, чтобы не заплакать. Ведь он мужчина, да и момент для выражения чувств неподходящий. Натянув поводья, Эйдан решительно повернул жеребца и бросил его в плотную завесу ночи, откуда он только недавно появился.
Когда проступили темные очертания гранитного утеса, Эйдан выкрикнул несколько раз имя брата, но слова утонули в горестном завывании ветра. Глазами, слезившимися от напряжения, он пытался заглянуть за пелену дождя в подступающий сумрак ночи. Но вот вспышка молнии на мгновение осветила рваные силуэты утесов, и Эйдан на скалах разглядел две огромные тени людей, направлявшихся к краю.
Крик агонии вырвался из горла Эйдана:
– Нет, отец, нет!
Эйдан соскочил с коня и, поборов страх, бросился к ним.
– Тебе не остановить меня, Эйдан. Настал день, когда я узнал правду.
Слова Александра Маклауда прозвучали глухо и невнятно. Он дернул Лахлана за руку, и мальчик отозвался криком страдания.
В бессилии и страхе Эйдан подумал, что ему надо было подумать о брате раньше. Зная отца, он вполне мог бы найти возможность защитить брата. Приблизившись, он услышал шум волн, разбивавшихся внизу о скалы, с силой втянул носом острый запах моря, и с его чувств словно пелена спала.