Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике - стр. 30

– Он и сам себя боится, – отвечал ему волхв, – и ничего я ему не сказал такого, чего он сам не ведал. Только человек всегда готов обманываться и оправдывать гнусности свои, но я не дал ему такой возможности, вот и весь секрет.

Старик устал, его очень утомил такой гость. Ему никогда больше не хотелось с ним встречаться.

Князь вскочил на верного коня своего, оставленного на лугу пастись, и пустился в путь. Словно в подтверждение всех его страхов и ожиданий на ясном и безоблачном голубом небе появилась огромная, очень тяжелая черная туча, и она тут же пролилась дождем. Вода лилась потоками почти в том самом месте, где он и был. Могло показаться, что Громовержец его преследует. Если бы князь возвращался с охоты, он не обратил бы на это внимания. Но на этот раз он был почти уверен в том, что это связанно с тем миром, к которому он посмел прикоснуться. До него не дотянуться мечом, и никому не удавалось с волхвами из предшественников его дружбы водить.

Можно двигаться вслепую и ждать неожиданного удара с любой стороны, осуждения, проклятия – такова его участь.

Но не только великий князь был обеспокоен грядущими бедами и делами.

В день рождения младенца в Карачарове старухи волновались не случайно, и духи теснились в той самой бане. Многое было связанно с явлением в этот мир Ильи.

И будет он служить великому князю. Только служить по-разному можно. Каждый из воинов направлялся в Киев по своим соображениям. И пусть это было написано на роду, так что ни стереть, ни переделать нельзя, но были у них и свои планы особенные.

Знали они одно – если не захочешь, чтобы вело тебя проведение – волоком потащит.

№№№№№

Все чаще Арина вглядывалась пристально в ребенка своего, и видела, как он взрослел, матерел, только недуг, сковавший его члены, не позволял двигаться. И когда мальчик взирал на нее своими умными и печальными глазами, она испытывала страшную вину перед ним, и снова бежала ко всем знахаркам, и умоляла, чтобы они сделали хоть что-то.

И самая древняя старуха, которой в ту пору было не меньше ста лет, она и с кровати почти не поднималась, она сказала:

– Не торопись, все равно вперед коня не убежишь, ты должна ждать и верить в то, что все обойдется.

– Но сердце мое разрывается, не могу я на него без слез смотреть, – говорила она, – ведь бегать он должен как остальные дети, а не на печке лежать, как старик древний.

– А он не как остальные, – отрезала старуха, – он иным рожден и будет иным.

– Так на печи и пролежит до смерти самой? – не сдержалась она

– Неверие твое в богов дорого тебе стоить будет. Они разумны и мудры, и если глупая баба ругается и изводит их, что в том хорошего.