Военная тайна варягов - стр. 28
* * *
Придя в себя на больничной койке, почуяв ноздрями типичные для лазарета запахи бинтов и карболки, Иванцов сначала не мог поверить своему счастью. Сознание оставило его в тот момент, когда залп немецкого крейсера поставил точку в сумеречном морском сражении “Серебряного” с многочисленными врагами. Однако, советский, а может союзный британский флот, по-видимому не оставил своих в беде. Возможно, поблизости находилась большая группа прикрытия, которая врезала гансам по первое число и спасла тех счастливчиков из команды эскортного эсминца, что держались на морской поверхности, после гибели корабля. Иванцов считал себя неплохим пловцом, а потому нет особой странности в том, что он оказался в числе спасенных.
В большое, распахнутое настежь окно пробивался мягкий вечерний свет. Иванцов физически ощутил вдруг соленое дыхание огромной водной стихии и почувствовал новый прилив удовольствия. На душе стало весело и легко.
Эйфория закончилась, когда дверь маленькой светлой палаты, в которой он себя обнаружил, открылась, впуская двух дюжих, крепко сбитых санитаров, щуплого, очкастого типа в белоснежном халате и одного высокого, худого военного, мундир которого сразу развеял сомнения Иванцова, касательно его нового положения.
– Он способен давать показания? – по-немецки спросил военный у очкастого доктора.
– Его состояние, вполне удовлетворительное, – кивнул военному врач.
– В таком случае, его нужно одеть… Полковник приказал мне доставить его в цитадель, как можно быстрее. Он англичанин?
– Русский…
– Черт, у нас кто-нибудь говорит по-русски?
– Кажется, нет, господин майор.
Иванцов отвернулся от говорящих. Все-таки плен… Но куда могли привезти его гансы? Неужели, на Эйсберг?
– Вставайте и одевайтесь! – резко сказал по-немецки один из санитаров. Затем, подумал и повторил то же самое на ужасном английском.
– I just need to take a shower and get dressed>3, – ответил ему старлей.
“Верно, английский язык он учил у какого-нибудь ирландца…”, – про себя усмехнулся Иванцов, у которого некогда, “в прошлой”, заграничной жизни было немало друзей ирландцев. Ирландский акцент, всегда нравившийся Сергею, теперь прозвучал с карикатурной резкостью.
– Вы можете говорить на родном языке, – по-немецки добавил пленник, опуская на пол ноги, и поднимаясь с больничной койки. – Я учился в Лейпциге… Так что, не утруждайте себя…
Самочувствие русского было и в самом деле достаточно сносным. Если не считать небольшого головокружения и боли в ушибленном правом плече, Иванцов, на счастье, не обнаружил в своем состоянии ничего, вызывающего тревогу.