Военная тайна. Голубая чашка. Тимур и его команда. Чук и Гек - стр. 11
– Скоро опять выпустят?
– Нет, еще не скоро. Еще четыре года пройдет, тогда выпустят. Она в Мокотовской тюрьме сидит. Оттуда скоро не выпускают.
– Она коммунистка?
Владик молча кивнул головой, и оба притихли, обдумывая свой разговор и прислушиваясь к тому, что читала Натка о неграх.
– Толька! – тихо и оживленно заговорил вдруг Владик. – А что, если бы мы с тобой были ученые? Ну, химики, что ли. И придумали бы мы с тобой такую мазь или порошок, которым если натрешься, то никто тебя не видит. Я где-то такую книжку читал. Вот бы нам с тобой такой порошок!
– И я читал… Так ведь все это враки, Владик, – усмехнулся Толька.
– Ну и пусть враки! Ну, а если бы?
– А если бы? – заинтересовался Толька. – Ну, тогда мы с тобой уж что-нибудь придумали бы.
– Что там придумывать! Купили бы мы с тобой билеты до заграницы.
– Зачем же билеты? – удивился Толька. – Ведь нас бы и так никто не увидел.
– Чудак ты! – усмехнулся Владик. – Так мы бы сначала не натершись поехали. Что нам на советской стороне натираться? Доехали бы мы до границы, а там пошли бы в поле и натерлись. Потом перешли бы границу. Стоит жандарм – мы мимо, а он ничего не видит.
– Можно было бы подойти сзади да кулаком по башке стукнуть, – предложил Толька.
– Можно, – согласился Владик. – Он, поди-ка, тоже, как Баранкин, все оглядывался бы, оглядывался: откуда это ему попало?
– Вот уж нет, – возразил Толька. – В Баранкина это мы потихоньку, в шутку. А тут так дернули бы, что, пожалуй, и не завертишься. Ну ладно! А потом?
– А потом… потом поехали бы мы прямо к тюрьме. Убили бы одного часового, потом дальше… Убили бы другого часового. Вошли бы в тюрьму. Убили бы надзирателя…
– Что-то уж очень много убили бы, Владик! – поежившись, сказал Толька.
– А что их, собак, жалеть? – холодно ответил Владик. – Они наших жалеют? Недавно к отцу товарищ приехал. Так когда стал рассказывать отцу про то, что в тюрьмах делается, то меня мать на улицу из комнаты отослала. Тоже умная! А я взял потихоньку сел в саду под окошком и все до слова слышал. Ну вот, забрали бы мы у надзирателя ключи и отворили бы все камеры.
– И что бы мы сказали? – нетерпеливо спросил Толька.
– Ничего бы не сказали. Крикнули бы: «Бегите, кто куда хочет!»
– А они бы что подумали? Ведь мы же натертые и нас не видно.
– А было бы им время раздумывать? Видят – камеры отперты, часовые побиты. Небось сразу бы догадались.
– То-то бы они обрадовались, Владик!
– Чудак! Просидишь четыре года да еще четыре года сидеть, конечно, обрадуешься… Ну, а потом… потом зашли бы мы в самую богатую кондитерскую и наелись бы там разных печений и пирожных. Я один раз в Москве четыре штуки съел. Это когда другая сестра, Юлька, замуж выходила.