Военкоры победы. Последние бои - стр. 4
Для Алексея Иващенко и тысяч его соратников дома Сталинграда не были просто опорными точками и узлами сопротивления. Для них дом – это дом, цех – это цех. Они очень хорошо помнили, каких трудов стоило соорудить Сталинградский тракторный, Магнитку, Уралмаш, Днепрострой. Они видели, как немецкие бомбы падают на цехи Тракторного завода, и каждый из них становился способным заменить десятерых.
Когда обрушились пять этажей семиэтажного дома, в нижнем этаже которого наши бойцы вели бой, красноармеец Уразалиев, киргиз по национальности, сказал своим товарищам:
– Город устал… Дом устал… Камень устал… Мы не устали…
Этих слов нельзя забыть. Их вспомнят наши внуки и правнуки, когда будут искать ключ к тем великим событиям, которые развернулись в 1942 году у стен сталинского города.
В октябре 1942 года немцы еще думали о дальнейшем походе на Восток. «Мы знаем, что это шествие смерти будет продолжаться и дальше», – хвастала немецкая газета «Дейче альгемейне цейтунг». Но с каждым днем перспективы заманчивого похода в Индию все больше тускнели, и уже тогда наиболее дальновидные генералы Гитлера поняли, что их игра проиграна.
Успокаивая своих гренадер, с тоскою поглядывавших назад, Гитлер с обычной наглостью заявил:
– Никто не сможет сдвинуть нас с этого места.
А старательные интенданты его главной квартиры поспешили сдать в Швецию заказ на монументальные гранитные глыбы, которыми предполагалось оградить восточный предел «немецкого жизненного пространства». Эти гранитные столбы они не успели довезти до Волги – туго натянутая пружина долготерпения советского солдата развернулась одним махом и не только «сдвинула с места» немецкий фронт, но тут же пришибла на месте и 6-ю армию фон-Паулюса, и 4-ю танковую, и З-ю румынскую, и 8-ю итальянскую армии – все, что было собрано немецким генеральным штабом под стенами Сталинграда.
Сталин назвал великую сталинградскую битву побоищем. Это былинное русское слово как нельзя более точно определяет суть событий, происшедших под стенами Сталинграда два года тому назад. Сто сорок семь тысяч двести трупов немецких солдат и офицеров было подобрано и закопано здесь после битвы. А сколько зарыли их сами немцы?! Девяносто одна тысяча немцев, в том числе две с половиной тысячи офицеров и двадцать четыре генерала во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом, сложили свое оружие после долгого и бесплодного сопротивления.
Это была хорошая жатва мщения. Но не было уже того средства, которое могло бы умерить гнев и боль в душе советского человека, вызванные лицезрением руин Сталинграда. По многим дорогам ушли отсюда на запад солдаты с золотистыми медалями на зеленых ленточках. Мы встречали их потом под Белгородом и под Орлом, у Таганрога и у Ленинграда. И всюду этих людей узнавали по особенному – решительному и тяжелому – удару, не знающему промаха.