Воды спят - стр. 73

– Не учи ученого. – Одноглазый, в свою очередь, принялся обматывать желтой тканью Нарайяна. Во мгновение ока Гоблин тоже сменил свою коричневую хламиду на желтую. Четверо братьев, стоявших на ступеньках лестницы, по происхождению все шадариты, столь же быстро преобразились в Серых. – Я говорил раньше и сейчас повторяю, что это может не сработать.

– Потому что это я придумал?

– Вот именно. Смотри-ка, начинаешь ухватывать. Добро пожаловать в реальную жизнь.

– Если мы влипнем в какое-нибудь дерьмо, винить нужно не меня, а Дрему. Это была ее идея.

– Нужно что-то делать с этой девчонкой. Она чертовски много думает. Долго ты собираешься тут лясы точить?

– Не бей Нарайяна слишком сильно. Ты же не собираешься его на руках нести?

– Это ты мне говоришь? А сам чем занимаешься, старый извращенец? А ну-ка убери свои поганые руки оттуда!

– Я всего лишь кладу управляющий амулет ей на сердце, дерьмо ты протухшее. Чтобы у нас не возникло с ней никаких трудностей по дороге домой.

– Фу ты, ну ты! Конечно, амулет кладешь, ни больше ни меньше. Но почему бы не взглянуть на это с оптимистической точки зрения? По крайней мере, ясно, что у тебя снова проснулся интерес к девицам. Она так же хороша, как ее мать?

– Лучше.

– Попридержи язык. Может, тут обитают призраки. И я подозреваю, что некоторые из них могут разговаривать друг с другом, что бы там не утверждал Мурген.

С этими словами Одноглазый поволок нетвердо стоящего Нарайна Сингха по ступеням.

– Уверен, что мы благополучно выберемся, – ликовал Одноглазый. Комбинация Серых с прокаженными, казалось, привела в волнение весь Сад Воров – в особенности, сейчас, когда настоящие Серые бегали вокруг, обращая внимание только на то, что происходит с ними самими.

– Не хочется разбивать тебе сердце, старина, – сказал Гоблин. – Но думаю, что мы на крючке. – Он оглянулся через плечо.

Одноглазый тоже обернулся.

– Дерьмо!

Маленький летучий ковер опускался прямо на них, в сопровождении ворон, не издававших ни единого звука. Душелов. Как всегда, уверенная в себе и охваченная злобной радостью.

Она швырнула что-то.

– В стороны! – завопил Гоблин. – И не давайте этим двоим улизнуть.

Он повернулся в сторону опускающегося ковра, чувствуя, что сердце колотится где-то в области горла. Если дело дойдет до прямого столкновения, от него останется мокрое место, точно от раздавленного яйца. Он вытянул руку в перчатке, схватил падающий черный шарик, размахнулся и метнул обратно в небо.

Душелов вскрикнула, охваченная яростью. Таглиосцы не обладали подобным нахальством. Она направила ковер в сторону, избегая соприкосновения с черным шариком. И вовремя.