Водоворот - стр. 24

Веронике очень хотелось показать ему эту каминную с вензелями, эти девять спален – восемь из них гостевые, и у каждой отдельная, как говорит Вадик, «декораторская идея», которая заключается в том, что в спальнях поклеены одинаковые обои разных оттенков, а в прикроватных тумбочках лежат разные томики воспоминаний Черчилля.

В ванных пахло душистым мылом ручной работы, которое Вадику доставляли прямо из Хэрродс даже в пандемию.

С той короткой встречи в ресторане Вероника больше не видела Вачика, хотя они переписывались каждый день. Вероника ждала, что он позовет ее куда-нибудь выпить кофе, но он писал только: «Когда мы уже посидим нормально?» – и, если она отвечала: «Когда скажешь», – Вачик больше не отвечал.

– Наверно, работает много. Таксистом или охранником, – думала Вероника. – Зарабатывает столько, сколько Вадик тратит на мыло.

Сусанна притащила в гардеробную огромные оранжевые пакеты, которые Вероника специально заказала доставкой из ЦУМа, чтобы выбрать платье для вечера встречи выпускников.

Всю неделю Вероника не могла думать ни о чем, кроме этого вечера. Она представляла, как Вачик заедет за ней в шесть часов, как она пригласит его во дворец, небрежно проведет по гостиным и спальням, покажет каминную с вензелями, потом предложит ему кофе по-восточному на террасе над морем, и, пока он будет пить, шалея от ее гранатового заката, жалея о том, каким он был идиотом, она наденет новое платье, серьги с рубиновыми сердечками и выйдет к нему, неотразимая, на каблуках. Он сразу молча поймет: она видит, как он шалеет и как он жалеет, и что не надо жалеть, потому что она все простила, – и что все еще впереди.

На вечер встречи они опоздают и бесстрашно войдут вдвоем – может даже, она возьмет его под руку. А потом, на обратном пути, по дороге, в лесу, если она решится, если только она решится… Но дальше Вероника пока запрещала себе представлять.

– Сурен тебе изменяет, конечно? – вдруг спросила Вероника Сусанну. Сусанна даже не удивилась.

– Изменять не изменяет. Так, летом трахается с отдыхающими, как все. Ой, извиняюсь. А так нет, не изменяет.

Вероника расхохоталась.

– То есть с отдыхающими – это не измена?

– Да нет, конечно.

– Почему?

– Ну, ему надо же. Он же мужчина. Ему надо. Так его природа устроила. Хочется же ему. Если он все время не будет делать, что ему хочется, он же будет нервный, – мне, что ли, лучше будет?

– А ты ему изменяла когда-нибудь?

Сусанна даже всплеснула руками от кощунства такого предположения.

– Нет, конечно!

– Я так и думала. Мужчине, значит, надо, а женщине – не надо?