Водоворот - стр. 29
– Убийство?
– Даже не спрашивай, Иоаким. Про школу и…?
Мальчик тяжело вздохнул.
– Ну, знаешь, о чем все время твердят учителя.
Он понимал, о чем речь. Обычное дело для мальчишек в этом возрасте – мысли находятся где угодно, но не в классе.
– Хорошо. Я поговорю с мамой.
– Тогда пока! – Непривычное прощание для Иоакима, слишком формальное и простое. Этому чертову врачу все-таки удалось сломать и так подорванную уверенность в себе.
Глядя на грязновато-серый фасад здания, становилось ясно, что оно начинает рушиться. Хотя соседние дома выглядели не лучше. На лестничной клетке было четыре звонка, но табличка с именем висела лишь у одного из них. Рино ткнул пальцем в первый попавшийся, но никто не ответил. Он позвонил еще раз, терпеливо посчитал до десяти и принялся стучать в первую дверь, которая выглядела лучше других.
Из-за двери показалась голова мальчишки, он раскрыл рот от изумления – очевидно, гости захаживали сюда нечасто.
– Ддддд… ддда?
– Я ищу Кима Олауссена.
Рот мальчика принял форму буквы «О», и было видно, как напряглись все мышцы лица, когда он выдавил:
– Вам на второй.
– Ничего, я найду, – сказал он и начал подниматься по лестнице.
– Справа, – на удивление легко выговорил мальчик.
Он постучал в дверь, посчитал приглушенное «да» приглашением войти и открыл дверь.
– Олауссен?
– В гостиной, – голос по-прежнему звучал хрипло.
Казалось, он сел в машину времени, которая увезла его на тридцать лет назад. Раздвижные двери на кухню, покрашенные коричневой краской, покосились, на полу лежал оранжевый ковер с гипнотизирующим круговым орнаментом. В комнате, которая называлась гостиной, стоял мебельный гарнитур цвета весеннего снега. Ким Олауссен полулежал в потертом кресле, на коленях у него валялись три пульта. На экране телевизора мелькали картинки скачек с тотализатором.
Олауссен сделал попытку приподняться, но лишь качнулся – помочь себе руками он не мог.
– Сидите-сидите! – Рино жестом попросил хозяина не вставать.
– Я слышал, вас выписали.
Олауссен переводил взгляд с телевизора на следователя и обратно.
– Мне нужно соблюдать покой. Это я и дома могу делать.
– Разумеется, – Рино быстро огляделся. – Можно мне присесть?
– Пожалуйста.
Небольшой кожаный диван, заляпанный остатками еды (по крайней мере, Рино надеялся, что эти пятна оставили именно неаккуратные едоки), был настолько дряхлым, что надежнее было усесться на пол.
– Он чуток староват.
– Все нормально, – Рино подвинулся и сел поудобнее. – Что говорят врачи?
Олаусен поднял руки, как будто наглядно показывая, из-за чего именно он попал в больницу: