Во власти выбора - стр. 15

Слезы продолжают скатываться по щекам и падают на грязное платье. Мне хочется порвать его, снять с себя и просто сжечь, лишь бы стереть все следы ада, забравшего у меня моих близких.

– Их убили, – всхлипнула я, задыхаясь. – Моей мамы больше нет. Они убили ее.

Я затряслась от рыданий, но на этот раз никакой паники или удушья не было. И когда большие руки незнакомого мужчины притянули меня к себе за плечи, я позволила ему сделать это. Он крепко прижал меня к себе и стал гладить по волосам, нежно опускаясь на спину и повторяя это движение. Его шепот стал колыбельной для моих ушей – тихим бризом посреди хаоса.

– Ш-ш-ш. Все прошло. Ты в безопасности.

Так ли это?

Я не знаю, в чьих объятиях сижу на теплом полу в этой безликой комнате с потрясающим видом. Не знаю, чьи руки обнимают меня, и чьи слова так действуют на меня, но мне совершенно не хочется прекращать это. В этот самый момент я верю этому незнакомцу, потому что в его объятиях чувствую себя в безопасности, и боль в груди медленно стихает. Я чувствую, как слезы продолжают стекать по щекам, делая его футболку мокрой, но моя грудь больше не сжимается так сильно и болезненно, все звуки в голове исчезли, затылок перестал болеть.

Не знаю сколько мы еще так просидели, но глаза стали медленно закрываться, и сон стал поглощать меня. Последнее, что я услышала прежде, чем окончательно провалиться в сон, – это шепот незнакомца, который не отпускал меня ни на секунду из своих объятий.

– Я не дам тебя в обиду, обещаю.

***

Когда я просыпаюсь спустя пару часов, на улице все еще темно, но я уже не ощущаю себя дезориентированной, и никакой панической атаки не предвидится. Пока. Руки не трясутся, но тело измотано и обессилено, словно оно сдалось. Головная боль беспокоит не так сильно, как… Сколько я проспала?

В комнате приглушен основной свет, и лишь огни ночного города слегка ее освещают, значит, уже довольно поздно. На этот раз дверь приоткрыта, но никаких голосов и звуков не слышно.

Я сажусь в постели, все еще одетая в это дурацкое свадебное платье. Несмотря на облегчение от того, что я была полностью одета, а значит никто не применял попыток меня раздеть, я чувствую, как кожа зудит под слоем атласной ткани. Решив снять ее с себя, я направляюсь в сторону закрытой двери, и оказываюсь в небольшой, но просторной гардеробной. Вся одежда темных оттенков, множество рубашек и футболок висят на уровне глаз. Схватив первую попавшуюся, направляюсь в ванную.

Я не планировала смотреть на себя в зеркало, но мой взгляд непроизвольно обратился к нему, и ахнула от увиденного. Передо мной стоит девушка, побывавшая в аду. Волосы растрепаны в разные стороны, от прически не осталось ни следа. Глаза опухшие, косметика размазана по бледному лицу, следы от слез красуются по обеим щекам. Платье порвано в нескольких местах, от белого цвета практически ничего не осталось.