Во власти Тигра - стр. 5
Обычно я беру своих временных сексуальных партнёрш сзади. Мне нравится ставить их на колени, смотреть на то, как они выгибают спину, подставляют попку, готовые на всё ради удовольствия. Гладить их спины, заставляя прогнуться больше. Наматывать их волосы на кулак и во время секса тянуть на себя. Запрокидывая их голову, впиваться в шею… Кусать, порой до крови. Но Элину я взять сзади не мог. Её шрамы.
Нет, они не были мне противны, просто я не мог на них смотреть без жалости. Что могло случиться с юной девушкой, что остались такие следы? Кто издевался над ней и, главное, за что?
Герман и её невинная Мила… поселили во мне жалость. Я жалею шлюху… До чего же я скатился? Завтра пойду милостыню подавать? Собак бездомных кормить?
Подойдя к Элине, хватаю за горло и надавливаю на него, злясь на себя за жалость к этой маленькой куколке, посмевшей вызвать во мне сострадание. Будучи вне себя из-за вызывающего поведения девушки, заставляющего меня пойти против моих принципов.
— Мне трудно дышать, — хрипит она, с ужасом смотря мне в глаза.
— Терпи, ты сама пришла ко мне, — рычу, но всё же отпускаю её, негодуя ещё больше из-за срыва.
Это всё урод! Всё никак не могу прийти в себя после его выходки. Уродец взорвал мой загородный дом, застрелив и моего пса, надругавшись над его телом, оставив чёртову записку.
«До скорых встреч, Тигрёнок… надеюсь, ты закупился подгузниками, потому что мы скоро встретимся.»
Ублюдок.
— Посмотри мне в глаза, — настойчиво прошу Элину, и она переводит свой взгляд. – Подними руки.
Девушка поднимает руки вверх, внимательно и безучастно смотря на меня. Беру её за талию и, словно пушинку, перемещаю в душевую кабинку, после захожу сам. Включаю воду, настроив температуру, возвращаю своё внимание к девушке. Делаю шаг к ней, оттеснив её к стеклянной стене, прижимаясь к ней всем своим телом.
Одной рукой провожу по её ребру, а второй накрываю её грудь, помещающуюся мне в ладошку. Маленькие словно горошинки соски возбудили меня ещё в тот момент, когда, встав передо мной, Элина стала себя ласкать… Её горошинки набухали, заостряясь.
Губами касаюсь шеи девушки, застонав от того, какая нежная. Гладкая и приятная… Элина склоняет голову набок, давая мне доступ к лебединой шее. Прикусываю, оттягивая кожу, почувствовав, как под моей рукой, быстро забилось сердце Элины, а с губ девушки слетел сладкий стон, который и на каплю не похож на тот, что был, когда она делала мне минет. Повторяю манипуляцию в надежде вновь услышать райский для моих ушей звук.
— А-а-а, — стонет она, и мою крышу срывает.