Во власти незнакомца - стр. 15

- Я вообще тебя не просто так позвала, - начала она издалека, когда официант принял заказ. - Хотела расспросить, откуда ты знаешь… того, у кого я работаю.       

Инна вскинула голову и внимательно посмотрела на Олесю, будто решала в уме, стоит ли и дальше продолжать разговор или лучше перевести всё в иное русло.       

- Я же сказала, что лично его не знаю. Прохоров сказал мне, попросил помочь найти кандидатку.     

- И ты сразу подумала обо мне? Сама не пробовалась?     

- С ума сошла? У меня ребёнок маленький, куда мне это место?      

- А у меня Люба.     

- Вот именно. И тебе нужны деньги.     

С этим Олеся спорить не собиралась. Ей действительно очень нужны были деньги, и при любых других обстоятельствах она была бы только благодарна Инне и не стала бы терзать её вопросами, но не сейчас.       

- Значит, о моём работодателе ты ничего не знаешь?     

- А что-то не так?    

- Нет, всё так. - Олеся закусила нижнюю губу. А что если эта её попытка выяснить больше о Джеке, дойдёт до его слуха? Будет ли он зол? Вероятнее всего, да. - Просто я заинтригована.      

- Всё, что я знаю, что он, кажется, урод. Ну, в смысле, изуродован. Не знаю, почему и как это случилось. Больше - не знаю ничего, клянусь.     

Инна подняла обе руки вверх, словно капитулировала перед любопытством Олеси, и последняя, сделав глубокий вдох и уткнувшись в порцию латте, которую поставил перед ней официант, кивнула:     

- Хорошо, я поняла. Значит, будем работать с тем, что есть.

8. Часть 8

Два дня.       

Два дня, в течение которых не говорил с ней. Два дня добровольного отречения от того, к чему так долго шел. Два дня… передышки, необходимой в первую очередь ему самому.       

Казалось, он продумал все до мельчайших деталей. Без права на сбой, без вероятности какой-либо ошибки. И вот всего лишь один вечер с ней – и стало ясно: он не учел самого главного. Он не рассчитывал, что она станет вызывать в нем эмоции, которым не было места – ни в его душе, ни в его жизни, ни в его планах.       

Дурное предчувствие, что все задуманное может обернуться против него самого, упрямой занозой засело внутри. Ему пришлось напомнить себе о том, для чего эта женщина на самом деле здесь. Ему потребовалось два дня, чтобы стряхнуть с себя дурман, рождённый слиянием темноты и их голосов. А ещё – сказкой, которую он сам затеял и в которой сам же рисковал запутаться.      

Были ли в рассказе Его Леди те полутона и намеки, что померещились ему тогда? Или все это – лишь иллюзия, возникшая под действием того момента, когда между ними словно бы протянулись связующие нити? И не допустил ли он ошибки, позволив ей эти два дня побыть без него? Возможно, стоило действовать активнее, не давая ей времени на то, чтобы очнуться?