Во власти наших желаний - стр. 52
— Интересно, твое чувство юмора — это тоже некий брак? — начинает заразительно смеяться Ноа. — А вообще, вопрос интересный. Как знать? Все-таки коарри созданы для того, чтобы искушать. Хотя, в последнем я уже не уверен... Я вообще не могу этого объяснить. И не один я.
Ноавэль тут же меняется в лице, пристально смотрит в мои глаза. Словно ему необходимо разглядеть во мне что-то очень важное, но я понятия не имею, что.
— Кира, — он произносит с осторожностью, приподнимаясь с постели.
Что-то неприятное зарождается внутри меня. Ноавэль не может решиться. Какое-то плохое предчувствие, которое медленно соскальзывает по стенкам сердца и с кровью разносит панику по всему моему телу. Взгляд выдает моего правителя. Замешательство и растерянность медленно крадутся по его лицу. А его молчание просто невыносимо!
— Что? — я не выдерживаю. — Что не так? Не говори, что это из-за Кайла и бракованной тца.
— Кажется, самое время рассказать тебе правду. Но не делай поспешных выводов. Дослушай меня до конца.
— Ноа, ты меня беспокоишь.
Пауза нависает над нами на несколько секунд. И, зарываясь в мои волосы, Ноавэль медленно покрывает мою шею горячими поцелуями.
— Я очень хотел тебя, Кира… Просто, чтобы ты стала моей, — выдыхая очень тяжело, произносит мой демон. — Знаешь, когда ничто не радует и не приносит никакого удовлетворения... И это состояние длится годами, десятками лет, превращая тебя в бессмысленное пятно… А потом вдруг появляется то, что способно вдохнуть жизнь в утомленное и давно мертвое тело. Что-то, о чем даже не смеешь мечтать. И оно так близко, но совершенно не принадлежит тебе.
— К чему ты ведешь, Ноа?
— Я пошел на крайние меры, к которым не планировал прибегать… Вот правда, которую ты обязана знать. Решил, что соблазнив тебя, поступлю правильно, подчиню своей воле. И если бы в тот момент Хуэйда нашел причину твоего свечения и подтвердил, что ты опасна для моей расы, это объяснило бы мой поступок. Ведь так я уберег бы свой народ, но это всего лишь было прикрытием, оправданием. Кира, тогда я впервые думал только о себе. Шел на поводу своих желаниях… Это так. И я хочу, чтобы ты это знала.
— Чары? — с ужасом я смотрю на Ноа, который только что выбил стул из-под ног и оставил корчиться в жуткой агонии меня, глупенькую дурочку, угодившую в эту петлю. — Заигрался, Ноа! Так вот, о чем ты говорил! И что ты хочешь сказать? Что все это — ложь? Все мои мысли и чувства к тебе — действие твоих чар? Но ты ведь сам говорил, что тебе это не нужно…
— Тогда я солгал, — он приподнимает мой подбородок, чтобы я не отпускала глаза. — Ведь я был уверен, что иначе ты только с ужасом будешь смотреть на меня. А видеть твой страх — самое первое из того, что мне точно видеть бы не хотелось. Никогда.