Во власти миллиардера - стр. 7
Странное предчувствие. В горле привкус металла, а в мыслях надоедливое, разъедающее беспокойство. Такое, словно мой внутренний Ангел Хранитель мне что-то нашёптывает. Предупреждает. Просит развернуться и бежать, бежать, бежааать куда глаза глядят! Без оглядки.
Но заведующая настолько жёстко вцепилась мне в руку, что у меня суставы захрустели и заболели, словно их кипятком ошпарили.
***
Жанна тащила меня по тёмным, пропитавшимся сыростью коридорам, пока мы, миновав кухню, не оказались на улице перед служебными воротами, за которыми был припаркован большой тонированный фургон, а в паре шагов от машины, под старым дубом, важно покуривая сигару, стоял незнакомый мужчина в строгом костюме чёрного цвета и в солнцезащитных очках.
Сегодня на улице было ветрено и прохладно. Небо поглотили тяжёлые тучи, темно-серого цвета, не оставляя ни единого намёка на солнце, даже несмотря на то, что начался бархатный сезон, после жаркого лета, перед холодной и дождливой осенью.
А этот респектабельный господин отчего-то надел очки.
Хм… наверно для стиля!
– Добрые день, Григорий! А вот и мы! – радостно взвизгнула Жанна, махнув пухлой ручонкой, обтянутой золотыми часами и браслетом с камнями «Сваровски». Если честно, на фоне пухлого запястья, обросшего жиром, эти побрякушки, передавливающие толстую кожу, смотрелись весьма уродливо.
Мужчина деловито кивнул, лениво бросил окурок в лужу и, отдёрнув подол пиджака, уверенной походкой двинулся к нам на встречу.
Ноги подкосились. Колени сковала ледяная дрожь. А окружающий мир перед глазами завертелся будто на каруселях.
Что со мной происходит?
Непроизвольный шаг назад. Непроизвольно обхватываю себя руками. А над нашими головами, в этот момент, громовым раскатом раздается вороний крик. Взгляд в небо – вижу, как стая иссиня-черных воронов нападает на одинокую голубку. Они кричат, кучкуются в небе, атакуют, разрывая нежную плоть несчастной жертвы на рваные куски. Настолько агрессивно, что с неба крупными хлопьями сыпется снег из серебристых перьев, вперемешку с кровавыми каплями, а их противный, хриплый «кар» режет мне уши и курантами отбивает в висках.
– Проклятые стервятники! – шипит директриса, брезгливо стряхивая с левого плеча своего темно-красного пиджака птичий пух.
А у меня слёзы в глазах застывают, при виде этой чудовищной жестокости!
Нехороший знак. И нехорошее предчувствие!
Которое острым шилом кольнуло в самое сердце.
Дальше, она толкает меня в спину, улыбаясь, как чеширский кот – подло, коварно, до самых ушей. Глаза женщины лукаво поблескивают, а на лице расплывается хитрая маска.