Во власти любви. Книга вторая - стр. 6

Облокотившись спиной о стену, я прижала ноги к груди и начала качаться вперёд-назад, пытаясь успокоить дрожь тела и отгоняя сонливость. Каждый раз, когда мои веки закрываются, я слышу его голос в своей голове и пытаюсь не дать ужасному образу появиться перед глазами.

Открой глаза, принцесса.

Я качалась и качалась, пока знакомый мужской голос не донёсся за дверью.

— Где она?

Папа.

Я не успела вскочить с места, когда дверь распахнулась и ударилась об стену, оставив след на плитке от сильного удара. Папа ворвался в маленькую ванную комнату, заполняя её своим крепким телосложением и сильной аурой. Он одет в один из своих костюмов. Его волосы чуть длиннее, чем я помню с последней нашей встречи. Он немного похудел, но не прекращает быть таким же пугающим, как и раньше. Единственное, что сильно изменилось в нём – это его глаза. Они словно наполнены кровью, красные и уставшие. Безжизненные. Другие. Под ними огромные синяки. Когда он спал в последний раз?

– Адриана… – папа уставился на меня сверху вниз, оглядывая меня с головы до ног.

Я сижу всё в той же позе, продолжая покачиваться, пока он не присаживается и не притягивает меня к себе. Папа обнимает меня так крепко, прямо как в детстве, поглаживая мои мягкие непослушные волосы. Но сейчас они грязные и в крови. Как и вся я. Я пачкаю его костюм, но сейчас мне не хочется об этом думать. Мне не было так хорошо, казалось, целую вечность. Его объятия были самым реальным и нормальным за последние сутки.

– Милая, ты в порядке? – спросил папа, осматривая моё лицо.

Он наблюдает за мной, его глаза, похожие на мои, полны беспокойства и настороженности. Он пытается что-то найти в моём взгляде, и я даю ему эту возможность, хотя не уверена, что он ищет. Папа привык к крови, поэтому ему не противно, тем не менее выражение его лица изменилось: на нём отражается озабоченность и гнев. Он долгое время смотрит на меня, ожидая ответа, но, не услышав ничего, папа задаёт ещё один вопрос:

– Тебя осматривал врач?

Я не могла найти в себе силы, чтобы ответить ему, поэтому просто покачала головой и уткнулась ему в грудь, вдыхая запах моря и свежести.

– Мне так жаль. Прости меня, милая, – он баюкает меня в своих объятиях, целуя мои волосы. – Прости, что предал твоё доверие.

Почему он винит себя? Это же я во всём виновата. Папа не сделал ничего, за что стоит просить прощения. Я не хотела, чтобы он думал иначе, потому что отец уже и так всю ответственность за произошедшее с мамой и Данте взял на свои плечи. Но это была не его ноша. Я хотела ему об этом сказать, но язык будто онемел.