Во сне и наяву. Титан - стр. 17
***
Этот водитель его раздражал, он всё время разговаривал и разговаривал. Он был ярый антипрививочник, ругал власти и всё выпытывал у Виталия Леонидовича, будет ли он прививаться. И когда узнал у Роэ, что тот прививаться не собирается, то, найдя в пассажире родственную душу, стал болтать ещё больше. Ну, хоть курить не запрещал. Попросил только открыть пошире окно.
– Здесь направо, – произнёс Виталий Леонидович, надеясь, что шофёр сменит тему.
– Да я тут всё знаю, – сразу отозвался водитель, – вот Шунгеровский лесопарк, я тут зимой на лыжах катаюсь.
– Прекрасно.
– Да, а летом сюда с собакой приезжаю, пробежаться, это так хорошо на меня влияет, прямо как новые лёгкие получаю после пробежки, только вот клещей тут много, в прошлую весну Альма, собака моя, подцепила клеща. Представляете?
– Угу.
– Да, пришлось к ветеринару везти, тысячу восемьсот с меня взяли. Кстати, а вот, – шофёр указал на двухэтажный особняк, – вот это дом цыганского барона.
Виталий Леонидович не ответил. Он знал, что это не так.
– Вон какие они деньги на наркоте зарабатывают, – продолжал водитель.
– А вот здесь направо, – произнёс Роэман, показывая ему, где свернуть. – Вот… Вот тут.
– Тут? – машина чуть притормозила. – Да тут дороги нет.
– Как нет? Вот же перед вами дорога.
– Просёлок? Я там «сяду»! Вон какая грязища. Лужи…
– Не сядете, не волнуйтесь. Поезжайте.
– Точно застрянем, – шофёр нехотя свернул с асфальта. – А куда хоть ехать?
– Вон дом, видите, – Роэ показал ему на домишко, стоящий почти в поле, на опушке леска.
– Дом? Там разве живут? Он, кажется, заброшенный!
– Никакой не заброшенный. Езжайте, – Виталий Леонидович начинал уже злиться.
Покачиваясь на ухабах и объезжая лужи, такси наконец доехало до гнилой и чёрной от старости лачуги, которую Роэман называл домом.
– Я скоро, – Виталий Леонидович вышел из машины и подошёл к кривой, висящей на одной петле калитке.
Впрочем, тут всё было подстать этой самой калитке – завалившийся забор, кривой сарай, сам дом. Он вошёл во двор и подошёл к покосившейся двери дома, остановился. Ему показалось, что кто-то в сарае, который примыкал к дому, скулит. Не то чтобы ему было интересно, но… Он сделал пару тихих шагов и открыл дверь сарая.
Там, в полутьме, у стены, сидел на старом ведре белокурый мальчик, лет семи-восьми, он весь сжался, одежда на нём была сырая, ему было холодно, и он, пошевелившись, чем-то звякнул негромко, всхлипнул и стал кашлять. Сначала Роэ не понял, что это у него на шее, но потом разобрался. На мальчишке был ошейник, и он был прикован цепью к стене. Мальчик большими испуганными глазами смотрел на Роэмана, а тот даже в полумраке сарая разглядел на лице ребёнка кровоподтёки. Но это всё его не касалась, Виталий Леонидович, не произнеся ни звука, закрыл дверь. В сенях было темно.