Во славу короля! - стр. 4

– Это – да. Что ты о ней думаешь?

– Думаю, что она достаточно умна, чтобы создавать нечто новое, но недостаточно умна, чтобы оставить свою славу мужчинам, – просто ответил Альтрес.

Гардвейг хмыкнул.

Он отлично понял, о чем идет речь. Для женщины было лишь несколько достойных ролей в этом мире.

Дочь, жена, мать, бабушка.

Умная и яркая женщина тут же привлекала к себе внимание, иногда избыточное, а под пламенем факела бабочке неуютно. Есть шансы сильно опалить крылья.

Но если это не совсем бабочка?

– Я разговаривал с ней, и неоднократно, – признался он Альтресу. – Ты не совсем прав.

Шут изобразил внимание.

– Она умна, но это не главное из ее достоинств.

Альтрес вскинул брови. Какие еще достоинства могут быть у женщины? Брат признавал только одно, но вряд ли графиня позволила пациенту, хоть и коронованному, нечто большее? Или он ошибается?

Гардвейг, словно угадав, о чем думает брат, покачал головой. Медленно, раздельно.

– Она ведет себя так… это сразу не объяснишь. Наш мир принадлежит мужчинам, и мы это знаем.

– А она? – уловил намек Альтрес.

– Лилиан Иртон ведет себя так, словно этот мир принадлежит ей.

Ативерна, Лавери.

– С-семейная жизнь, – ворчал граф Иртон, вылезая из-под одеяла. Акробатические упражнения с утра – одеяло было прижато на совесть и со всех сторон. И ведь не выдернешь!

Лилиан открыла глаза – и улыбнулась мужу.

– Бывает?

– Гррррр, – вежливо ответил высокородный граф, да так выразительно, что Нанук поднял ухо и прислушался.

Конкурент?

Откуда?

Ага, семейная жизнь во всей ее красе.

Супружеская постель – это да, это священное место. Только никто не объяснял это собакам, хорькам и детям. И те являются к вам, когда сами того пожелают.

Ладно еще Миранда – та хоть с утра приходит, вытаскивает любимую маму из-под теплого одеяла, и тащит на тренировки. Это как-то можно пережить, тем более, что и сам Джерисон предпочитал начинать день пораньше, и воинскими упражнениями не пренебрегал.

А ночью?

Вы только-только выплатили супружеский долг очаровательной жене (да, и проценты тоже не забудьте, сколько их за это время набежало!), укладываетесь спать, обнимаете супругу… и вас злобно кусают за палец.

Здравствуй, хорек.

Спихиваешь захватчика, встаешь промыть ранку на пальце, возвращаешься, а твое место уже занято.

Здравствуй, собака.

Жена-то спит, ее этот зоопарк по умолчанию не трогает, соображают, гады! А вот графу Иртон приходится спихивать пса, выкидывать за шкирятник хорька, и устраиваться на подушке. И если повезет – заснуть в первые двадцать минут. Потом все возвращается на круги своя.