Во славу человечности! - стр. 9
Потом она демонстративно потёрла виски, сделала вид, что с трудом дышит и упала. Обморок изображать не стала, во всяком деле нужна сноровка, но вот полное бессилие и плавающий, бестолковый взгляд, получились удачно.
— Кареманна! Тьфу, Анна! – бросились поднимать её советники, толкаясь плечами.
Она расслаблено висела на руках и часто, прерывисто дышала, перед тем как её положили на кровать, пару раз вздрогнула, изображая конвульсии.
— Что мы наделали? – раздался встревоженный голос скуластого Амира.
— Я говорил, что не надо рисковать! – это внёс свою лепту борода-лопата Кирам.
«Так вас, прохиндеи!» – злорадствовала Анна.
Глаза она не закрывала, продолжая демонстрировать плавающий взгляд, поэтому, ей удавалось зрительно следить за советниками.
— Кареманна становилась слишком настойчивой и упёртой! Ещё год, два – и она стала бы неуправляема! – мрачно прошипел седой Манул.
— Теперь мы остались без всего, – констатировал голубоглазик-хитрован Дан.
— Мы обязаны сберечь её. Обратного пути нет, вы это знаете, – немного успокоился Амир.
«Свиньи! Эгоистичные скоты!» – ругалась про себя Анна.
Не выходя из образа, она едва слышно спросила:
— Что, разогнала бы вас девчонка, как стала бы взрослой?
— Вы неверно поняли, – заторопился объяснить довольно импульсивный Амир. Пока он Ане казался наиболее искренним и симпатичным.
— Кареманна – очень ответственная, хорошая девочка, но по нашей вине она мало училась. Её тренировали стрелять из лука, метать ножи, она отлично лазает по горам, умеет читать и писать, хорошо рисует… для ребёнка… но на большее не хватало времени! Сами понимаете, слишком большие ночные нагрузки и бесконечная тренировка памяти. Она очень уставала, но фанатичная преданность делу всегда вела её вперёд.
— Надо полагать, что фанатизм вы искусно подкармливали.
— Да, но как ещё маленького ребёнка заставить делать то, что нужно всем? – начал пояснять седовласый. – Мы закрепились в долине, но жизнь наша была тяжела, пока не появилась надежда, объединившая нас всех. Любой из нас был бы рад снять груз с плеч Кареманны, но это было невозможно! Только она могла слышать вас!
— Так чем же стала плоха чудесная девочка? Меры вы приняли кардинальные, и я так понимаю, что не были уверены в успехе и всё же рискнули, – Аня, услышав, что обратной дороги нет, перестала прикидываться смертельно больной, и призывала к ответу.
— Мы упустили собственное развитие Кареманны. Она не способна принимать самостоятельные решения, но при этом она очень упряма. Многие ваши знания невозможно применить без адаптации, но девочка верит вам и не приемлет изменений. Пока она была крошкой, она ревностно следила, чтобы её записи, рисунки, добытые ею колоссальным трудом, никто не менял. Её не расстраивали, делали вид, что все технологии неизменны, но она растёт, и конфликтов возникало всё больше. Надо было сразу объяснять ей, давать наши собственные знания, но мы все тогда работали от рассвета до заката. В школе она не посещала ремёсла, историю, расоведение из-за нехватки времени. Сейчас ей десять лет, она обожествлена нашим народом, её слово – закон, и у неё появилось время интересоваться происходящими переменами. Вот тут-то и стала видна наша ошибка в обучении! Она с самыми благими целями начала рушить то, что мы все создавали потом и кровью.