Во славу человечности! - стр. 42
не единственный вариант.
— А что же ещё?
— Вы сами говорили про моря. Мы можем направить свои усилия на преодоление водной границы и навсегда покинуть эти земли. Поверьте, нам не нужны реки крови ни своей, ни вашей.
— Я подумаю. Вам же нужно моё искреннее участие? Мне придётся довериться вам, а вы вынуждены доверять моим словам, ведь у вас нет других информаторов.
— Деревенские ребята, никогда не покидавшие подножия горы, мало о чём могут поведать. Так что – да, вы могли бы очень помочь. Оставляю вас до завтра. Вот вам корзинка, чтобы лучше думалось.
Аня повернулась к стражам.
— Вы же снимите с него цепи, как только я уйду?
— Да, госпожа.
На следующий день Вартека выпустили, и Аня встретила его во дворе, жадно вдыхающим воздух.
— Вам, наверное, надо обернуться и побыть зверем?
— Да, я едва удерживаю себя от оборота, – согласился мужчина.
— Вы контролируете себя в звериной форме? Важно, чтобы не пострадали дети, как и чья-нибудь курица.
— Я не нападу ни на кого, но вот за курицу не поручусь, – улыбнулся худой и бледный Вартек. Его усталость и слабость стали особенно видны при свете дня.
— Поешьте и бегите в лес. Сколько вам необходимо времени, чтобы успокоить звериную часть?
— Пару дней хватит.
— Вот ваша нянька, его зовут Стах. Со всеми проблемами, недоразумениями обращайтесь к нему. Он за вас отвечает.
Так началась дружба Вартека с Аней. Он набрался сил, похорошел, и стало ясно, что он очень молод, совсем немного старше Аниного земного возраста. Теперь, будучи гостем, он рассказывал ей об оборотнях как о расе в целом, об отличиях среди них, о кланах и объединённых сообществах, куда могли входить кланы с оборотнями, имеющих разных зверей. Аня узнала о городах, о поддержании того образа жизни, что был при людях. Двуликие любили лес, свободу, но не желали отдавать первенство звериной части, однако, беда заключалась в том, что человеческая составляющая очень сложна и верх в обществе взяла «озверелая» часть человека.
— Я много думал, откуда эта жестокость! – восклицал Вартек. – Ведь нашему зверю несвойственно напрасно унижать слабого, жадничать, проливать кровь, но повсеместно более сильный выжимает все соки из слабых членов стаи, заставляя работать сверх сил. Это происходит на каждом уровне от самого верха до низа. Особенно это проявляется у нас, у чёрных волков. Я побывал на многих землях, везде власть вожака неоспорима, но такого, чтобы даже слабый волк гнобил совсем слабого, нет. Мне стыдно признаться, но у нас нет стариков! Они рано или поздно попадаются под руку раздражённому соплеменнику, и он срывает на них свою злость.