Во мгле веков - стр. 28

Вао уловил доверие со стороны вождя, видел в нём открытого и волевого человека, проявившего к нему уважение, не ставившего себя пред ним свысока. При этом Вао не охватило себялюбие, нет, его у него не было, как и не было тщеславия. Его распирала гордость за себя, за Каура и Ари, за своё племя.

– Мы вернёмся к своему племени и приведём в верховье Большой реки аунов. Ауны обживут изведанные нами равнины, ауны не позволят хаукам ходить по их тропам. – Вао повысил голос: – Если хауки приблизятся к стойбищу аунов, их настигнет смерть, мы заставим племя дикарей признать силу аунов! – Алон вскинул удивлённый взгляд на Вао и уважительно и в то же время с тоской заметил:

– Куланы держали совет изгнать хауков, и Алон говорил с враждебным вождём Тауром, но попытка ни к чему не привела. Он злобный, как волк, и коварный, словно гиена. В схватке же мы одолеем хауков, но и потеряем часть воинов, только это и сдерживает наше оружие против людоедов.

– Если куланы примут союз аунов, то мы уничтожим людоедов. И тогда вся Большая река до Большой воды будет на долгие времена принадлежать только куланам и аунам.

– Твои слова, Вао, хорошо слышат мои уши, и я принимаю такой союз, – не колеблясь ответил Алон, в его глазах засветилась радость и надежда, но, проявив сдержанность, он лишь участливо склонил голову пред аунами.

Вао озарила одна мысль, как уничтожить племя хауков. Да, именно уничтожить, а не изгнать. Избавиться от них без потерь аунов и куланов. Каким образом осуществить задуманное, он пока посчитал ненужным раскрывать, следует осмыслить и посоветоваться с Кауром и Ари наедине.

Сан хорошо помнил место, где обитал пещерный медведь, оно было приметно воллемиями. Эти деревья всегда привлекали внимание аунов своим видом, напоминающим ель, но отличались меньшей высотой и удлинёнными широколистными иголками на ветках. Ближе к скальной гряде растительность реже и смешанная, но она пышная и позволяла любому хищнику затаиться в ней незамеченным. Не плутая, верной дорогой Сан вёл за собой Гема.

Ауны переживали, только бы зверь в данный момент находился у своего логова. Они чувствовали: преследователи отстают, но след в след идут по пятам.

Далее впереди предстояло подняться на небольшой холм и спуститься с него, а там у его подножья группа скальных проявлений, к которым и бежали ауны. Копья и дубины порой цепляли ветки деревьев и под силой удара ломались или сгибались, ноги же подминали траву, всё это оставляло приметы. И вот наконец они – желанные скалы!

От бега сердца аунов учащённо бились в груди, а мысли работали напряжённо. Это можно сравнить с бегом за быстроногой добычей, но сейчас добычей, а вернее, приманкой, являлись они, а охотники те, кто лишил их родной стоянки.