Вновь: слово свидетеля - стр. 19

Я люблю тебя, ты – мое дитя. Мне не хочется писать остальные письма, но теперь я считаю, что будет нечестно утаить все то, с чем у тебя такая тесная связь. Предупреждаю, если ты решишь не читать их, то ничего страшного не произойдет. Тут вопрос в том, чего ты хочешь от той жизни, которую я тебе дала. Более не нужно искать ответы, я выдам их лишь с единственной ценой – твое время. Мое раннее желание утаить от тебя недостающие фрагменты хронологии было вызвано материнской заботой ограничения ребенка от тяжести знания в угоду сохранению драгоценной гармонии. Счастье в неведении – так я думала и так думаю до сих пор. Но твоя внезапная ненависть в мой адрес спровоцировала на изменения плана. Это будет не только своеобразной последней проверкой твоего самостоятельного пути в этой жизни, но и снимет с меня последнюю роль проводника в большой мир. Признаю, стоило сделать это раньше, слишком затянула я с тем, чтобы применить радикальные меры в твоем воспитании. Дальше ты узнаешь – и уже тогда, собрав историю в единое полотно, примешь решение о своей судьбе, потому что это будут мои последние проявления материнской заботы. Тебе было недостаточно того, что я сделала, – хорошо. Единственное, что я еще могу сделать, – снабдить тебя пониманием. Пожалуй, я и на самом деле не должна была ограждать тебя от правды. Честность – важный ресурс, мы с тобой знаем об этом больше других. Так вот, я исполню свою роль и закончу твою подготовку к взрослой жизни, так и быть, перестану нянчиться, буду действовать, что называется, «в лоб». На этом все. А если ты не прочтешь следующие письмо, то хотя бы сохрани их до того момента, когда, возможно, в трудный час тебе нужна будет опора, этакая точка координат, дабы не заплутать. Ну а если повезет и счастливые и светлые моменты будут преобладать над мрачными, то эти письма станут доказательством твоего взросления, когда по итогу изучения содержимого их влияние на тебя не возымеет результата. В любом случае я всегда желаю тебе лучшего, иначе и не могло быть. У меня всегда будешь ты, несмотря ни на что.

Гаскоин дождался приказа Изабеллы и сразу же отправился на Целестин, чтобы без промедления установить Палатку, после чего, перекинувшись с Лорном парой слов, уже один улетел обратно на Эфир. Состыковавшись со станцией, прямиком отправился к мостику, где Изабелла недвижимо вглядывалась в огромную Кому через иллюминатор.

– Палатка стоит, Лорн вовсю работает.

Напряженный тон Гаскоина был так же проигнорирован Изабеллой, как и его краткий отчет. Он проследил за ее взглядом и, чуть подумав, решил не скрывать своего мнения.