Внезапно Папа - стр. 50
– Так–то! Мастерство не пропьешь! – хвастаюсь, выпячиваю грудь.
Матвей смеется. Смеется, млять! Я первый раз за три дня слышу его смех! Заливистый, красивый, по–детски заразительный, от которого тоже хочется смеяться, причем просто так. И я улыбаюсь. Настя тоже смеется, глядя на ребенка, а потом переводит взгляд на меня…
Она думает о том же самом?
– Еще запустим? – спрашиваю осторожно Матвея, чтобы не спугнуть веселье ребенка.
Показалось, что вот-вот... Но вместо ожидаемого из уст ребенка "Да" или чего-то подобного мы получили только восторженные широко распахнутые детские глазенки и частое кивание головой.
Не вышло добиться от пацана словечка, а я так надеялся, что он заговорит. Узнать от него адрес матери или хотя бы фамилию вряд ли бы получилось, но вдруг?
Протягиваю ему свой самолет.
– Теперь ты давай, Матвей.
Мешкает, не берет.
– Иди ко мне, научу.
Матвей, стрельнув глазенками в стрекозу и получив от нее одобрение, подходит.
– Вот, смотри, – зажимаю пальцами самолетик. – Чтобы полетел наш самолет далеко–далеко, держи его вот здесь, видишь, самая толстая часть? И плавно ускоряй при запуске. Вот так, – показываю движение. – Ну–ка, пробуй.
Передаю Матвею самолетик, настраиваю его пальчики на нужную часть и показываю рукой направление.
– Давай!
Он бросает самолет, тот летит не дальше метра и шмякается на пол. Ребенок смотрит на нас со стрекозой – правильно? Стрекоза чуть ли не в ладоши хлопает – радуется.
– О, круто получилось! – с натяжкой хвалю парня. – А давай вот так?
Поднимаю самолет, подхватываю Матвея на руки, сажу на плечо.
– Держи, и как я учил. Запускай!
С высоты моего роста самолет летит намного дальше и падает на пол по другую сторону стола.
– Ура! – визжит стрекоза и все–таки хлопает в ладоши. – Матюша, молодец! У тебя получилось!
А я будто ни причем. Но пацан довольный. Опускаю его на пол, и он бежит поднимать самолет.
Падаю на стул. Дальше малой сам тренируется бросать самолет. Берет по–своему, кидает как хочет, но радости полные штаны при этом.
– Как мало надо счастья детям, – замечаю с усмешкой. – Всего лишь бумажный самолетик.
– Детям нужна в первую очередь любовь родителей и внимание, – как бы между делом бросает стрекоза, следя за ребенком. Ведь явно камень в мой огород.
– А ты злюка.
– Я? – возмущенно зыркает. – Я на детей не кричу.
Несколько секунд ведем с ней бой глазами. Открываю рот, чтобы возразить, что–то объяснить, оправдаться. Закрываю. Она сдается первая, отводя взгляд, и отворачивается. А проигрываю в этом бою я.
Стрекоза права. Пацан не виноват, что я не люблю и не хочу детей. Надо подстроиться под ситуацию, дождаться кукушки–потеряшки, и все встанет на свои места, вернется моя прежняя спокойная жизнь. Ну еще с Беляевым порешаю, и точно будет лафа.