Внешняя сторона - стр. 77

Первым камешком, вокруг которого и выстроилась вся мозаика, был образ Мугума. Будь я в обычном состоянии, то факт, что я могу до мельчайших подробностей извлечь из памяти чей-то портрет, меня бы изрядно удивил, но не сейчас. Мало того, я начал анализировать то, на что не обратил никакого внимания во время нашей единственной встречи. Рассматривая Мугума с позиции того, кто в совершенстве постиг искусство создания личин (при этом я помню, как усмехнулся от такой оценки своих же способностей, что, однако, никоим образом не повлияло на работу), я вдруг заметил, что его личина была скорее маской, купленной у странствующего мага, чем произведением высококлассного чародея. При тщательном рассмотрении было видно, как сквозь иллюзорный покров проступали вибрации настоящего образа. А далее, пользуясь всё тем же манипулятором, я, словно искусный реставратор старых полотен, снимал поверхностный слой краски, частичку за частичкой до тех пор, пока передо мной во всей красе не возник Мастер Озмундугез Варл.

Я вышел из рабочего состояния, но остался в оцепенении от открывшегося. Ключом к вопросам, над которыми бились энтузиасты, была наша теория, а также события, произошедшие после визита Мугума. От осознания того, что этот хлыщ присвоил себе наши труды, я ощутил, как всё моё существо наполняется удушливым негодованием. От следующей же мысли о том, каким образом он это сделал, я был готов взорваться от ярости. Такого пожара чувств и эмоций я не испытывал никогда – ни ранее, ни после. Судя по тому, что впоследствии я утратил способность к крайне высоким степеням эмоций, причём как отрицательных, так и положительных, сила чувственных импульсов была такой, что внутри как будто что-то перегорело и сбило настройки эмоциональной механики. Эта потеря компенсировалась способностью сохранять рассудок в любых ситуациях.

Не возьмусь сказать, каким образом мне удалось погасить это безумное пламя, но холодная рассудительность, возникшая из глубин сознания, не позволила мне тут же, не сходя с места, пустить в ход Воздаяние. Вместо этого я очень чётко представил, что могли чувствовать Созидатели, когда в их рядах проявил свои амбиции первый Разрушитель. «Всегда может найтись тот, кто сможет ловчее применить созданное тобой», – подумал я и продолжил методично всматриваться в мозаику, в которой, кстати, места для мифических агрессоров-пришельцев не находилось вообще.

Было очевидно, и приставка «Разрушитель» тому в подтверждение, что Озмундугез тщательно проштудировал наши инфокапсулы и благодаря своим связям и возможностям предстал перед Иерархами как творец этих Знаний. Только конечность уровня и тупик привычного трека развития могли быть той угрозой, перед которой сплотились в единое те, кто ещё совсем недавно готов был разорвать друг друга в клочья, а байки о внешней угрозе позволили легко добиться лояльности населения. Только принципы механики взаимодействия Живого Света с Неживым могли приоткрыть невероятные возможности, которые в умелом сознании переродились в технологический бум. И только навык чтения Мира Света позволял сократить время и силы на стадиях проектирования и испытаний до самых минимальных величин.