Влюбись в меня под музыку - стр. 45
– Расслабься. Никакой хери не будет.
– Ага. Ты кому об этом заливаешь?
– Ключ дай, – настаиваю я.
Анри с неохотой соглашается, но по пути до кухни, где у них находятся ключи от всех помещений, всё ещё пытается отговорить меня от затеи вламываться в комнату девчонки, но куда уж там… Если мне что-то взбрело в голову, ничто не способно меня переубедить.
Именно поэтому уже через пять минут я стою возле двери, за которой скрывается мой беспощадный глазастый ангелочек, и пытаюсь тормознуть реакции, а то их уж как-то больно много собралось. И в грудине горячим сгустком бушуют, и в районе солнечного сплетения. Про то, что происходит ниже пояса, вообще заикаться не хочу. Там ад. Пекло. Тотальное окаменение.
Прислоняюсь ухом к двери, пытаясь расслышать, что делает Мили. Спит уже? Телик смотрит? А, может, даёт волю слезам? От моего внимания не ускользнуло, с каким трудом девчонка весь вечер пыталась не расплакаться, так что я вполне сейчас могу наткнуться на её безутешные рыдания.
После того как понимаю, что звукоизоляция в доме Ласман выше всяких похвал, вставляю ключ в замочную скважину и медленно поворачиваю его. Тихий щелчок, дверь отпирается, и я надавливаю на ручку, мысленно умоляя, лишь бы Мили не ревела. Тратить время на подтирание девчачьих слёз совсем неохота. Лучше эти минуты провести с удовольствием для нас двоих.
Беззвучно открываю дверь и первое, что улавливаю в полумраке комнаты — тихие мычания. Чёрт! Ну неужели точно подушку слезами заливает, дурочка?
Однако, стоит мне войти в комнату, как меня ожидает ещё одно неожиданное потрясение. И оно ещё более сильное, чем сжатые в Милиной ладони яйца.
Я аж застываю от неверия. Нечто неведомое и мощное рвётся из заточения и разлетается по всем системам организма взрывными сгустками эмоций. Тотальная нехватка кислорода. Температура повышается. Сердце слетает с катушек, когда я концентрирую взгляд на постели и застаю свою целомудренную милаху за мастурбацией.
Ага, бля*ь! Она не плачет, как я думал изначально, а доставляет себе удовольствие пальцами.
Тусклый свет прикроватной лампы освещает её светлую кожу, тёмные пряди волос, разметавшиеся по подушке, и кайфующее лицо. Глаза Мили прикрыты, ресницы трепещут. На теле только шёлковая рубашка, спущенная до талии. Стройные ноги широко расставлены, а руки массируют самые интимные места. Левая — залипательную грудь, а правая — клитор. И всё это под аккомпанемент её блаженных стонов.
По ходу, я сдох и попал в преисподнюю, ибо в раю такими горячими, эротичными делами не занимаются. И нет там таких чувственных ангелочков, от взгляда на которые в горле воцаряется засуха, а земля будто уходит из-под ног. Всё вокруг исчезает. Расплывается. Кажется, только она одна всё пространство забивает. Ни одного грёбаного миллиметра не оставляет. Как тут думать? Дышать? Единственное желание — подбежать, вытащить член и загнать его в её поблескивающую влагой дырку, чтобы Мили застонала во весь голос не из-за круговых движений своих пальцев, а из-за меня. Да бля*ь. Это будет охрененно.