Власть меча - стр. 77

Вдобавок сейчас разгар лета, и жара угнетает. Коснувшись горячего металлического корпуса «даймлера», можно обжечься до волдырей, и приходится то и дело останавливаться, когда вода в радиаторе закипает, выбрасывая в воздух высокий столб пара. Кажется, само небо мерцает, как голубое пламя, и на далеких пустынных горизонтах дрожат сверкающие стеклянные водовороты миражей.

Если бы только сумели сделать маленький холодильник, чтобы охлаждать воздух в «даймлере», как в железнодорожном вагоне. Тут Сантэн рассмеялась. «Tiens[6], должно быть, я совсем изнежилась!» Она вспомнила, как с двумя спасшими ее бушменами пешком пересекла страшную страну дюн в Намибии; им приходилось покрывать тела слоем песка, увлажненного собственной мочой, чтобы пережить страшную полуденную жару.

– Над чем ты смеешься, мама? – спросил Шаса.

– Над тем, что случилось очень давно, до твоего рождения.

– Расскажи, пожалуйста, расскажи!

Казалось, жара, пыль и безжалостная тряска на него совсем не действуют. А почему они должны на него действовать? Сантэн улыбнулась сыну. Он родился здесь. Он тоже дитя пустыни.

Шаса принял улыбку матери за согласие.

– Давай, мама. Расскажи.

– Pourquoi pas? Почему нет?

И она стала рассказывать, наблюдая за выражением его лица.

– Твоя собственная пи-пи?

Он был в ужасе.

– Это тебя удивляет? – насмешливо спросила Сантэн. – Тогда позволь рассказать, что мы делали, когда вода в наших бутылках из страусовых яиц кончилась. Старый О’ва, бушмен-охотник, отравленной стрелой убил сернобыка-самца, мы достали рубец – первый отдел желудка, выжали жидкость из его непереваренного содержимого и пили ее. Этого нам хватило, чтобы добраться до цедильных колодцев.

– Мама!

– Все в порядке, chеri, я пью шампанское, когда есть возможность, но, когда приходится, пью все, что может сохранить жизнь.

Она молчала, пока сын обдумывал ее слова, смотрела ему в лицо и видела, как отвращение сменяется уважением.

– А ты что сделал бы, chеri, выпил бы или умер? – спросила она, желая убедиться, что Шаса усвоил урок.

– Выпил, – без колебаний ответил он и страстно добавил: – Знаешь, мама, ты отличный парень.

В его устах это была высшая похвала.

– Смотри!

Она показала вперед, где палевая равнина, дальние края которой окутывала завеса миражей, казалось, покрылась светло-коричневой вуалью тонкого дыма.

Сантэн остановила «даймлер» на обочине. Они вышли и встали на подножки, чтобы лучше видеть.

– Сернобыки. Первые, кого мы встретили на пути.

Прекрасные газели двигались мимо них по плоской поверхности в одном направлении. Десятки тысяч сернобыков, – изящных маленьких животных с длинными ногами и рогами в форме лиры.