Власть меча - стр. 114
– Камни промышленного класса мы держим в этих канистрах. – Доктор мимоходом коснулся их. – Но камни первого класса хранятся отдельно.
Он открыл в задней стене хранилища еще одну стальную дверь, поменьше, и выбрал на плотно заставленной полке пять пронумерованных пакетов из коричневой бумаги.
– Вот наши лучшие камни.
Он передал их Шасе – знак высшего доверия, – и они пошли обратно, снова открывая и закрывая каждую дверь, через которую проходили.
Сантэн ждала их в своем кабинете и, когда Шаса положил перед ней пакеты, осторожно вскрыла один и высыпала содержимое на свой письменный стол.
– Здорово! – Шаса смотрел на сверкающие крупные камни. – Да они огромные!
– Попросим доктора Твентимен-Джонса прочесть нам трактат, – предложила Сантэн, и, пряча благодарность за внешней строгостью, он взял один из крупных камней.
– Ну, мастер Шаса, вот природный кристалл алмаза – октаэдр, то есть восьмигранник, сосчитайте их. А вот другая, более сложная кристаллическая форма – додекаэдр, с двенадцатью гранями. Остальные камни не кристаллизованы. Видите, какие они круглые и бесформенные. У алмазов много обличий. – Он по одному выкладывал камни на раскрытую ладонь Шасы, и даже его монотонный голос не мог притупить очарование этих сверкающих сокровищ. – Алмаз прекрасно раскалывается – мы называем это «зернистостью», – и его можно резать во всех четырех направлениях параллельно граням октаэдра.
– Так гранильщики разрезают камень, прежде чем отшлифовать его, – вмешалась Сантэн. – В твои следующие каникулы я возьму тебя в Амстердам, посмотришь, как это делается.
– Когда камни разрезаны и отшлифованы, эта тусклая поверхность исчезает, – снова вступил Твентимен-Джонс, недовольный вмешательством. – Тогда виден весь их огонь, потому что эти камни обладают высокой отражающей способностью и к тому же разделяют свет на отдельные цвета спектра.
– Сколько весит этот камень?
– Сорок восемь каратов, – ответила Сантэн, сверившись с книгой поступлений.
– А сколько он стоит?
Сантэн взглянула на Твентимен-Джонса.
– Очень дорого, мастер Шаса. – Как всякий истинный любитель прекрасного: драгоценных камней, статуй, картин и лошадей, – он не любил оценивать красивые вещи в денежном выражении и потому вернулся к лекции. – Сравните-ка цвета этих камней…
За окнами тьма сгустилась, но Сантэн включила свет, и они еще с час разглядывали груду камней, задавая вопросы и отвечая на них, негромко и напряженно. Потом Твентимен-Джонс ссыпал камни в пакет и встал.
– «Ты находился в Едеме, в саду Божием, – неожиданно процитировал он, – твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз… Ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней».