Власов: восхождение на эшафот - стр. 29

Линденманн рассеянно как-то помолчал, и Власов понял, что встреча их подходит к концу. Что ж, подумал он, как бы немецкое командование ни повело себя дальше, прием, устроенный тебе фон Линденманном, должен запомниться. Этот генерал повел себя, как подобает рыцарю и аристократу.

– Прежде чем принять вас, я беседовал с начальником штаба Верховного командования фельдмаршалом Кейтелем. Как человек деловой, привыкший к конкретным решениям, он сразу же просил выяснить, как вы намерены вести себя в плену. То есть согласны ли сотрудничать с немецким командованием, или же предпочитаете оставаться пассивным военнопленным. Причем хочу предупредить, что от вашего ответа, генерал Власов, будет зависеть все дальнейшее отношение к вам высшего германского командования, поскольку смысл его немедленно будет доложен фюреру.

– Считаете, что фюрер уже знает о моем пленении?

– Кейтель заверил, что доложил об этом фюреру еще вчера, как только вас доставили в мою Ставку.

Власов немного помолчал, поднялся из-за стола, одернул китель и как можно четче и тверже произнес.

– Я буду сотрудничать с вашим командованием. Причем сотрудничать самым серьезным образом, однако делать это буду в интересах освобождения своего народа от коммунистического режима, во имя свободной от большевиков России.

Фон Линденманн вновь предложил ему сесть и посмотрел в окно с такой тоской, словно это его самого, а не русского генерала, вскоре должны будут отправить в лагерь военнопленных.

– Но в таком случае получается, что мы с вами союзники, – вновь украсил свое постное арийское лицо завесой сарказма фон Линденманн. – Непонятно только, почему мы так долго и кроваво противостояли в этих краях друг другу.

– Очевидно, потому, что мы с вами люди военные, а значит, подневольные, – ответил Власов так, как не раз говорил своим подчиненным генералам и старшим офицерам. – Военные все в одинаковой степени подневольные.

– Согласен, это вопрос философский, а предаваться философским созерцаниям нам не пристало.

– Зато моя нынешняя позиция вам ясна.

– Это ваше твердое решение?

– Вы, наверное, обратили внимание, что я уходил не в сторону линии фронта, а в сторону вашего тыла.

– Это аргумент неубедительный, – парировал фон Линденманн. – Чем дальше от линии фронта, тем меньше насыщенность наших войск, и следовательно, больше шансов уцелеть. Обычная логика окруженца, который рассчитывает продержаться в нашем тылу, действуя при этом в подполье или в партизанском отряде.

Власов понял, что скепсис немецкого генерала может навредить ему, но как достойно выйти из этого положения, не знал.