Владыка Пустоты - стр. 44
– Квантовым магам плохо поддаются стихии, да и магия вообще. Это базальный, первородный атрибут. На моей памяти, только паре человек удалось развить её достаточно сильно. Например, вашему отцу, Ярослав. Но вершин квантовой магии не достичь без чуткого руководства опытного квантового мага.
Кирсанов высунулся из-за плеча моего соседа и, довольно осклабившись, провёл большим пальцем себе по горлу.
– А теперь давайте подождём, – Потёмкин прошел к партам и обернулся к нам. – Господа, держите пламя так долго, как только сможете.
Минуты тянулись одна за другой. Я стиснул зубы, стараясь держать равномерный поток альвы и концентрацию, но рука все равно предательски подрагивала.
Мда, а Потёмкин умеет плюхнуть в лужу перед всей аудиторией. Я чувствовал на себе чужие взгляды, полные насмешки. Классный первый день, Ярослав. К успеху иду.
– Блин! – раздалось рядом. Я скосил глаза – первый парень с самым ярким факелом опустил руку и, тяжело дыша, покачал головой.
– Садитесь на свое место, – кивнул Потёмкин, глядя на остальных. – Сударь не рассчитал своих сил, господа. Хороший урок нам всем.
Я сглотнул: ну хотя б не первый. Остался водный маг, Кирсанов и его сосед справа.
Сосредоточившись на потоке и пламени, я краем глаза наблюдал за остальными. Вскоре мой сосед так же выбыл, а через полминуты – и парень справа от Кирсанова. Остались мы двое.
– Как интересно, остались только наши дуэлянты. – усмехнулся профессор. – Не всё зависит только от атрибута. Важен и поток альвы. Тренированность, дисциплина и готовность идти на риск, пропуская больше альвы через себя – вот слагаемые успеха. Чтобы вы понимали, какая сейчас нагрузка на ваших коллегах, представьте, что вы жонглируете горящими шарами для боулинга, стоя на канате, подвешенном между двух небоскрёбов. С закрытыми глазами.
Мы оба были на пределе. По щекам градом катился пот, рука нещадно тряслась от напряжения, но и Егор был в том же положении. Мы стояли уже, наверное, пятнадцать минут.
Моя грудь снова горела так, будто ее разъедало кислотой. Но пламя в руке хоть и дрожало, но держалось.
– И вот почти… – произнес Потёмкин.
– Да чёрт! – взревел Кирсанов: его огонёк вспыхнул и потух. Едва пламя погасло, я оборвал поток своей альвы.
– Прекрасная работа, господа, садитесь на свои места.
Я устало плюхнулся за парту: все тело колотило от чрезмерного напряжения. Ко мне обернулась Софья и показала большой палец.
– Отличная работа!
Улыбнувшись ей в ответ, я заметил взгляд Егора. Взмокший здоровяк смотрел на меня так, будто это я, а не он, только что проиграл.