Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь… - стр. 116
В следующий раз Высоцкий позвонил в театр 21 апреля. И снова в тот момент, когда на сцене шел «Галилей». Расспросил о житье-бытье, поздравил с надвигающимся юбилеем – 5-летием со дня рождения Таганки, которое намечалось на завтра. К этому торжеству Высоцкий написал несколько шуточных реприз-песенок на тему таганковских зонгов, которые отправил в театр загодя, несколько дней назад. Таким образом, впервые с момента создания Таганки Высоцкий лишь косвенно участвовал в праздновании дня рождения своего театра.
Высоцкий объявился в театре 28 апреля. Прямиком прошел в кабинет к Любимову и просидел там больше часа. Любимов отнесся к нему благожелательно, сказал, что совсем не против его возвращения. Но важно еще мнение директора. Поэтому на следующий день Высоцкий имел разговор и с Дупаком. Тот вроде тоже оттаял, но сослался на мнение партбюро – мол, как оно решит, так и будет.
3 мая на Таганке заседало партбюро. Сильнее всех Высоцкого защищал Любимов, что, собственно, и предопределило исход собрания. Шеф сказал буквально следующее: «Я снимаю шляпу перед Высоцким. Ведущий артист, я ни разу от него не услышал какие-нибудь возражения на мои замечания. Они не всегда бывают в нужной, приемлемой форме, и, может быть, он и обидится где-то на меня, но никогда не покажет этого, на следующий день приходит и выполняет мои замечания… В „Матери“ стоит в любой массовке, за ним не приходится ходить, звать. Он первый на сцене… Я уважаю этого человека. Профессионал, которому дорого то место, где он работает. Он не гнушается никакой работы, все делает, что бы его ни попросили в спектакле…»
В итоге партбюро простило Высоцкого и вынесло окончательное решение по его судьбе на общее собрание труппы. Первым, кому Высоцкий сообщил об этом, был Золотухин, к которому он пришел домой 4 мая. Еще Высоцкий рассказал, что вскоре в Москву вновь приезжает Марина Влади и они собираются купить дачу под Москвой в пределах 7 тысяч рублей. «У меня будет возможность там работать, писать, – сказал Высоцкий. – Марина действует на меня успокаивающе».
8 мая на общем собрании труппы Высоцкого окончательно простили. И это несмотря на то, что в родном театре у него хватало недоброжелателей, но, видимо, даже они понимали, что без Высоцкого Таганка уже не Таганка. Как сказал Любимов: «Я знаю, что в театре много шутят по этому поводу. Но мне показалось, что Высоцкий понял, что наступила та черта, которую переступать нельзя. Пьяница проспится, дурак никогда. Я не хочу сказать про Высоцкого, что он дурак, но он должен понимать, что театр идет ему навстречу, и ответственно к этому подойти…»