Владимир Путин: третьего срока не будет? - стр. 25

Под руководством Ольги Крыштановской, которая возглавляет Центр изучения элит Института социологии РАН, было проведено специальное исследование «Путинская элита». Согласно результатам этого исследования, доля военных в элитных группах осенью 2004 года составила в высшем руководстве страны – 43,5%, в Правительстве – 34,2%, в региональной элите (главы субъектов Федерации) – 9,2%, в верхней и нижней палатах парламента – 18,3%. По всему списку руководителей доля военных увеличилась с 17,4% в 1999 году до 24,7% в 2004 году[18]. Еще больше бывших военных во втором эшелоне власти, например, среди заместителей министров, начальников главков и т. п. Эти данные можно комментировать по-разному. Даже такой оппонент В. Путина, как Станислав Белковский, писал, что «именно в военной среде, несмотря на все разложение, сохранились какие-то представления о национальных интересах и чести мундира»[19].

Очень малая часть современной политической элиты формируется за счет эффективных деятелей бизнеса. Этому есть много причин, но главная из них состоит в том, что и в самом бизнесе еще не так много эффективных людей. Как класс российская бизнес-элита, да и слой средних по масштабам деятельности бизнесменов еще не сложились. Именно в бизнес ушли многие из высших чиновников начала и середины 90-х годов, которые не удержались в политической элите. Движения «кадров» в обратном направлении почти не происходит.

Практически прекратился приток в политическую элиту из кругов научной и научно-технической интеллигенции, которые составляли ведущую часть пестрого демократического движения 1990–1992 годов. Здесь были и молодые деятели культуры. В основном это люди от 25 до 35 лет. Оппоненты называли их «чикагскими мальчиками», и именно они доминировали в первых правительствах Российской Федерации до конца 1998 года. Эти люди просто не справились с управлением.

Основную часть российской политической элиты и в начале XXI века составляют управленцы, чиновники из государственного и партийного аппаратов 80-х годов. Пятнадцать или двадцать лет назад эти люди занимали в советской системе управления второй и третий уровни, но сегодня поднялись на одну-две ступеньки выше.

В нашей печати можно прочесть много критических оценок советской и партийной бюрократии 70–80-х годов, формировавшейся главным образом в годы застоя, упадка. Времена энтузиазма и искренней веры в социалистические идеалы давно прошли. Чиновники и управленцы позднесоветского времени – это в основном конформисты и консерваторы, и их интеллектуальный и моральный уровни были явно ниже среднего. Проблемы, связанные с личным материальным благополучием и поддержанием социального и административного статусов, волновали их гораздо больше, чем сущность и особенности той работы, которую им поручили. Тем не менее с профессиональной точки зрения большая часть этих людей была подготовлена хорошо.