Вкус убийства - стр. 17
– Что ж, вызываем милицию, – решительно сказала Ксения. – Только…
Она шепотом заметила Тане, что им лучше заскочить домой и припрятать деньги. С милицией лучше разговаривать, не имея при себе таких сумм.
Таня была очень благодарна подруге за то, что та все взяла на себя и сама позвонила в местное отделение милиции. Мало того – Ксения и мужа привлекла к этому делу. Уже через полчаса Алеша сидел на кухне у Тани, допивал остатки виски, которые ему предложила хозяйка, и рассуждал на тему человеческой наглости.
– Ну, я понимаю, что паспорт могли украсть, – рассудительно говорил он. – Но, действительно, прописку, прописку-то они могли посмотреть, сволочи? Явились прямо Таньке под нос, да еще деньги меняли. Тань, при Стасике были деньги? Валюта была?
Девушка пожимала плечами. Она, действительно, понятия не имела, какие вещи и документы были в тот день при муже.
– Он ехал на дачу, зачем ему там валюта, – заметила Ксения. – Послушай, Леша, а ведь Таньку нельзя сейчас оставлять одну. Я-то думала, там был просто несчастный случай. А если мужа убили, то могут и за нее приняться?
Алеша согласился, что такой вариант возможен. И в который раз Таня услышала вопрос – были ли у Стаса враги? Кредиторы? Недоброжелатели? И в который раз ответила, что ничего не знает. Разве муж не посвящал ее в свои дела? Выходит, нет. Алеша выслушал ее и призадумался.
– Ну вот что, – решительно сказал он наконец. – Ты, Татка, сегодня одна ночевать не будешь. Идем к нам.
– Нет, правда! – поддержала его жена. – Идем! Ляжешь с мамой!
Супруги жили в двухкомнатной квартире, принадлежавшей матери Ксении. Таня представила себе реакцию этой дамы, женщины независимой и деловитой. Вряд ли та очень обрадуется, если к ней в комнату подселят соседку. Нет, конечно, ее никто не выгонит, но кому охота быть нежеланным гостем…
– Я лучше останусь дома, – мягко ответила она. – В случае чего, я вам просто позвоню.
Супруги переглянулись. Ксения фыркнула:
– Как знаешь. Главное, чтобы завтра было кому написать заявление. И наши менты тоже хороши – нет, чтобы приехать! Им, видите ли, лень… Короче, Тань, никому не открывай. А завтра прямо с утра идешь и несешь эту справку в наше отделение.
– Хорошо, хорошо. – Таня уже не знала, как избавиться от этой назойливой опеки. – Уж если со мной до сих пор ничего не случилось, то и сегодня ночью не случится. Кому я нужна?
Уже давно ей не приходилось так долго общаться с людьми. Стоило уйти соседям, как приехала Ольга Григорьевна с мужем. Таня видела их в дверной «глазок», но не открыла. Она стояла под дверью и, затаив дыхание, слушала длинные звонки. Ей не хотелось объяснять, почему она переменила свое решение дать им денег в долг. Возможно, она и сама этого не знала. Но каждый длинный звонок, эхом разносившийся по квартире, убеждал ее в одном – открывать не стоит. «Всю эту неделю они обо мне ни разу не вспомнили, – думала она, прислонившись к дверному косяку. Из щелей слабо, но ощутимо дуло, и плечо постепенно немело от сквозняка. – С тех пор, как Стаса похоронили, с тех пор, как были поминки… Ни одного звонка. Ни одного визита. Их не интересовало, как я тут живу, да и живу ли вообще? Если бы я и впрямь выкинулась с балкона – они бы узнали об этом последними. Никому не было дела до меня. Но стоило коснуться денег… Славка сразу приехал. А теперь и они…»