Вкус пепла - стр. 31
– К тому же… – Слова Бокия оторвали Озеровского от размышлений. Глеб Иванович на сей раз обратился к Доронину: – У тебя, Демьян Федорович, и без того имеется одно срочное дело. Какой срок тебе установила Яковлева? Я имею в виду полковника. – Чекист усмехнулся. – Ладно, ладно, шучу. Но она права в одном: с Белым следует заканчивать. Либо так, либо эдак. Засиделся он у нас. Так что давай к нему. И без глупостей. Помни, полковник сдался сам, не оказывая сопротивления. Судя по всему, сломался. Семьи лишился. Один как перст. А посему терять ему нечего. Так что любое давление с нашей стороны ни к чему не приведет. Постарайся вести разговор спокойно, без нажима. Глядишь, повезет. Сможешь переломить на нашу сторону – молодец. Не сможешь – пиши бумагу на расстрел. Нечего народные харчи переводить. Ну что, товарищи, расходимся, – Глеб Иванович окинул взглядом маленькую следственную группу. – Встретимся сегодня, в семь вечера. Желаю успеха!
Хруст от ключа в замочной скважине вывел Олега Владимировича из полусонного забытья. Арестант с трудом присел. Тело крутило, будто некая таинственная сила пеленала его невидимыми бинтами и теперь с обеих сторон выкручивала их, словно мокрое белье.
«Интересно, зачем пришли? – Мысли в голове еле-еле ворочались, не желая просыпаться. – Обед был. Может, воды принесли. Умыться, что ли… Нет, холодно. Знобит? Простыл?»
Дверь распахнулась.
– Добрый день.
Олег Владимирович приподнял голову. «А, матрос-чекист». Взгляд потух. Голова вновь опустилась. «Ну, – сам себе проговорил полковник, – наконец-то. Вот Боженька просьбу мою и исполнил».
Доронин прошел внутрь камеры, присел на прикрученный к полу табурет. Аккуратно положил на стол листы бумаги, два карандаша.
– Как себя чувствуете, гражданин?
Белый принялся охлопывать себя по карманам, будто мог там что-то хранить.
– Простите, запамятовал, как вас зовут.
– Демьян Федорович мы. Доронины. Вспомнили?
– Да, да, точно… – Олег Владимирович с болью проглотил набежавшую слюну. – Ну что ж, Демьян Федорович, я готов.
– К чему? – В голосе матроса прозвучало удивление.
– Как к чему? А для чего вы пришли?
– А-а… – догадался чекист. – Вы об этом… Нет, я пришел не за тем.
Белый поморщился: боль в горле стала нестерпимой.
– Жаль. Напрасно тяните время. Хотя, спасибо, что нашли время зайти. А то, признаться, начал волноваться, что обо мне забыли.
– Да нет, гражданин Белый. Помнят о вас. Помнят.
– Странно. – На лице Олега Владимировича проявилось нечто похожее на улыбку. – Вы так произносите слово «гражданин», будто оно несет в себе негативный оттенок.