Вкус - стр. 27

Ровно через двадцать девять минут два свежеиспеченных сотрудника БДУ вышли из полуподвала с огромными рюкзаками за спиной. Чёрными рюкзаками, разумеется.

Денис отвечал за картофельное пюре и котлетки. Павел за маринованные огурчики и салаты.

День был прохладным. Солнце пряталось за облаками, редко выглядывало, торопливо улыбалось земле и снова скрывалось.

Озабоченные процессами выживания батайчане муравейно семенили по тротуарам.

– А ты когда из армии вернулся? – спросил Денис.

Паша встряхнул плечами, перекидывая лямки поудобнее.

– Не был я на срочной. Я ж в универе учился. Потом чуть «партизаном» послужил в Новочеркасске и домой.

– А чего на повара, ты ж философ?

– Люблю вкусную еду. Интересно, как это всё готовят. Научусь, буду друзей угощать.

– И родителей.

– Нет, родителей нет. А друзья, надеюсь, будут, когда научусь.

– А родители… Погибли?

Паша вдруг улыбнулся.

– Да я не знаю. Я ж детдомовский.

– В детдоме жил?

– У матери, ну не родной. Она меня взяла. Да тут рядом, на Заводской. Я и сейчас там живу, только мама уехала в Питер. У неё там новый муж, работа. А дом мне оставила, не насовсем, чтоб присмотрел.

Лавируя между лотками с зеленью, они прошли мимо Центрального рынка, и теперь справа струился желтый унылый забор городской больницы.

– А сколько тебе? – спросил Денис.

– Лет? Двадцать два. А тебе?

– Тоже. Слышь, Паш, а ты вот спрашивал. А у тебя девушка, ну ты понял, была?

– Я женатый был, Дэн.

– Как это был?

– Ну как… Развелся.

– А чего?

– Да так.

Павел помрачнел. Не надо с ним на эти темы. Потом расскажет, если захочет.

– Слушай, а ты почему в БДУ пошёл?

– А ты? – вернул вопрос Павел.

– Я ж от тебя и узнал. А тут говорят, приходи, возьмем. Я и пошёл.

– А я много слышал. Подумал, раз тут самая лучшая кухня, и учиться лучше тоже тут.

– Ну да. Солянка, кстати, классная. Зря ты отказался.

– Да сабджи тоже ничего.

– Это рагу? Которое тебе шеф готовил?

– Ага.

– А чего название странное?

– Индийское. Там ещё панир вкусный.

– Что за панир?

– Ну, сыр обжаренный.

– А. Не знал.

– Мы мало что знаем. Думаем, что видим всё, как есть. А потом случайный порыв ветра шевельнет занавеску и приоткроется что-то, что не должен был увидеть. И вся картина мира меняется.

Денис похолодел, вспомнив движения за занавеской в подсобке.

– Паша, вот сразу видно, ты философ. Глубоко копаешь. Я про такое и не думал.

Протопали весенний парк имени вождя мирового пролетариата. Вышли на улицу Кирова. Она же прогулочная аллея. Уютные лавочки, блуждающие толпы, прозрачные тени едва распустившихся лип.

– Вон та девятиэтажка? – спросил Павел.