Включи моё солнце - стр. 26
– Верю. Но ты же большая девочка и знаешь, что за свои слова нужно отвечать.
– Ты прям философ, – засмеялась Лена и нажала кнопку на двери, ведущей из подъезда.
К Татьяне Петровне они поехали на маршрутке, предварительно купив небольшой букет цветов и слоеный рулет. Подходя к калитке, Лена начала еще сильнее нервничать, даже прикусила нижнюю губу – верный признак сильного волнения. Но вслух она ничего не говорила, лишь собиралась с мыслями.
Черная собачонка встретила их тем же заливистым лаем, что и накануне. Только сегодня она не вызывала у Лены желание пожалеть ее, а, наоборот, только злила. В окошке с голубыми деревянными ставнями мелькнула фигура. Видимо, Татьяна Петровна выглянула посмотреть, кто пришел. На крыльцо она вышла, радостно улыбаясь и приветливо раскинув руки.
– Девочки мои. Алёнушка, ты как? Анжелочка вчера тебе дозвониться не могла, я так переживала.
Анжела кинула укоризненный взгляд на подругу, Лена стушевалась, виновато опустила глаза. Боже, после всего, что она вчера наговорила, за нее еще и переживают.
– Простите, – пробормотала она и, получив толчок от Анжелки, подняла глаза и подошла ближе. – Простите, я вчера вам такие глупости наговорила. Это от неожиданности, я просто…
– Алён, не выдумывай, – перебила воспитательница, – я прекрасно все понимаю. Я тебя знаю как облупленную. – Она обняла девушку и поцеловала ее в раскрасневшуюся от стыда щеку. – Я знала, что ты остынешь и сможешь меня понять. Это ты меня прости. Но я и сейчас не имела права тебе это все рассказывать. У таких вещей нет срока давности.
Анжелка, как всегда нетерпеливо, перебила:
– А еще мы очень хотим чаю, – и показала рулет, – с чем-нибудь вкусненьким.
Татьяна Петровна улыбнулась и махнула на дверь.
– Вот ты у нас сладкоежка. Пойдемте, конечно.
Маршрут построен
Они сидели втроем, пили чай. Анжелка слопала половину рулета, Татьяна Петровна громко дула на чай и по-старчески причмокивала губами при каждом глотке. Лена смотрела на них с легкой улыбкой. Такие разные и такие родные. И нет никого роднее… Или?
– Татьяна Петровна, – Лене пришел этот вопрос в голову только сейчас, даже удивительно, но ни раньше, ни вчера она не собиралась его задавать, – а есть какой-то шанс узнать, кто моя мать?
Повисла тишина. Девушки смотрели на педагога. Та, вытерев губы салфеткой, сжала ее в руках. Она задумчиво смотрела на узорчатую скатерть. Возможно, помня вчерашнюю реакцию, уже боялась сказать что-то не то либо действительно не знала, что ответить.
– Ты знаешь, – наконец прервала она молчание, – я мало чем могу тут помочь. В принципе всю информацию, что мы знали, тебе рассказывали.