Визионер - стр. 62
«А-а-а! Диавол! Диавольский глаз твой выколю! Бес в тебе сидит! Убью беса!» – орал Стёпка, размахивая шилом. По правде говоря, из них двоих бесноватым Митя считал самого алтарника, своего одноклассника. Дёрганый он какой-то, припадочный, вечно дразнит и подначивает.
«Не держи на него зла, Митрий, – приговаривал отец, перевязывая рассечённую бровь. – Прости ему грех. Не со злобы он, а лишь от глупости. “Зри не оком, но сердцем и разумом”. Так святой Тирус говорил. А твой глаз зелёный оттого, что матушка тебе по смерти частичку себя отдала, храни Диос её душу».
Матушку сыщик никогда не видел – она умерла, рожая Митю. А через год после той истории с глазом ушёл и священник-отец – заразился чёрной оспой, когда помогал заболевшим прихожанам.
Стёпка после этого взялся за старое с удвоенной силой. Уже без шила, правда, но кулаками и при поддержке пары приятелей. И что с того? У Мити тоже кулаки имеются, и пользоваться ими он быстро научился. Отец любил повторять слова: «На зло отвечай добром, на удар по щеке подставь другую». Прости, папа. Если ударили по щеке – надо бить в ответ. Пусть не самая добросердечная заповедь, но действенная.
Митя и сам не заметил, что, рассказав про шрам, давно уже переключился на воспоминания из детства. Соня слушала очень внимательно, подперев щёку ладошкой. Пирожки давно были съедены.
– Мне так жаль ваших родителей. Ваш отец, наверное, был очень хороший человек.
– Замечательный, мне его не хватает до сих пор. Хотя, знаете, мне повезло в жизни встретить хороших людей. Наш глава церкви, отец Фёдор, например. После папиной смерти он позволил мне жить в церковном доме, ходить в школу, кормил, одевал. Он и посоветовал потом учиться дальше и пойти на госслужбу. Нашёл протекцию в полиции, когда понял, что представителя церкви из меня не выйдет.
– А почему он так решил?
– Это было очевидно. Я всё детство провёл при храме и за это время не разуверился, но сильно разочаровался в церкви. Истинно верующих, благочестивых служителей там не так много, как должно было быть. При этом хватает стяжателей, лицемеров, тщеславных людей. После истории со шрамом пошли слухи про «дьявольский глаз», на меня косо смотрели. Внешность для священника у меня оказалась не самая подходящая. Я понял, что не смогу быть в этой среде. И отец Фёдор, как мне показалось, при всей своей доброте был рад от меня избавиться. Даже деньгами ссудил – мол, батюшка мой средства на учёбу оставил. Я, дурак, только через много лет понял, что не оставлял он никаких денег.
– А мне нравится, что у вас глаза разные. Правда-правда! Это так необычно. И ничего дьявольского в этом нет. Мне кажется, вам всё равно повезло. Такая захватывающая судьба. Не без горести, конечно, но всё равно увлекательная жизнь. Не то что моя…