Византийская принцесса - стр. 22
– Все в порядке, сладкая моя, – мягко произнес он. – На сегодня мы урок закончили, и я очень доволен результатом: тебе понравились поцелуи.
– Ничего подобного! – прошипела Теадора. – Я тебя ненавижу! Ты не имеешь права так обращаться со мной!
Он же, словно не слышал, продолжил:
– Завтра вечером – второй урок. Твое образование как женщины только начинается.
Теадора села.
– Завтра вечером? Ты с ума сошел? Никакого завтрашнего вечера не будет! Ты меня больше не увидишь! Никогда!
– Адора, ты будешь приходить сюда столько, сколько я захочу. Ну а если не придешь, то явлюсь прямо к воротам монастыря я и потребую встречи с тобой.
– Ты не посмеешь! – заявила Теадора, но взгляд ее не выражал особой уверенности.
Мурад встал и потянул ее за собой.
– Голубка моя, посмею, да еще как, ради того, чтобы снова тебя увидеть.
Бережно запахнув на ней плащ, он молча повел ее к калитке сада.
– До завтра, Адора. Спокойной ночи и приятных снов.
С этими словами юноша подпрыгнул, ухватился за край стены, перемахнул через нее и скрылся в ночи. Теадора дрожащими пальцами открыла калитку, прошла, потом заперла ее за собой и бесшумно пересекла двор, торопясь в свои апартаменты.
Немного успокоившись, когда оказалась в относительной безопасности своей спальни, в памяти Теадоры всплыла недавняя сцена в саду, и она с благодарностью осознала, что Мурад, кроме поцелуев, не позволил себе никаких вольностей. А тем временем собственное тело вело себя предательски: ныло и болело от какого-то непонятного ей томления, груди налились, соски горели, живот был напряжен, а в тайном женском местечке между ног все пульсировало. Если это и означало «быть женщиной», то Теадора не могла бы сказать, что ей это нравится.
Потом она осознала, что у нее появилась проблема и посерьезнее: принц Мурад пригрозил явиться к воротам монастыря, если не увидит ее в саду, и никто не посмеет его остановить. Да и с какой стати монахиням отказывать сыну султана в просьбе навестить мачеху? Они, пожалуй, поверят, что его прислал сам султан, но когда правда выйдет наружу, этому маленькому, ни в чем не повинному религиозному сообществу может грозить позор и наказание.
Если она откажется встретиться с принцем и пожалуется матери Марии Джозефе, то Мурада могут наказать, а может, даже убить за дерзость. Сможет ли она жить, если на ее совести будет смерть юного принца? Теадора ощутила себя в западне: видно, все-таки придется встретиться с ним завтра ночью.
Позже, лежа в своей целомудренной постели, она вспомнила слова Мурада: «Мой отец никогда не призовет тебя к себе. После его смерти султаном стану я и устрою так, чтобы ты стала моей женой» – и затрепетала. Интересно, все мужчины такие настойчивые?