Византия в эпоху иконоборчества - стр. 22

Это был грандиозный законодательный сборник, добавивший Исаврам славу правоведов к ранее заслуженному ореолу полководцев. И хотя впоследствии императоры-иконопочитатели торжественно обещали забыть «еретическую скверну Исаврийской династии» и ее деяния, «Эклога» пережила свой век, привилась в византийском праве и позднее вошла в состав судебных книг Русской Православной Церкви. В частности, она вошла в состав печатной русской Кормчей книги, где фигурировала под заглавием: «Леона, царя премудрого, и Константина верной царю главизны».

Помимо «Эклоги», «невежественный» император Лев III Исавр издал краткий «Воинский устав», «Земледельческий закон» и «Морской закон». Как отмечают правоведы, в «Земледельческом законе» нет совершенно никакого упоминания о колонате, то есть о крепостных крестьянах, которые преобладали в Римской империи. Вместо них появляется личная крестьянская собственность и общинное землевладение. По мнению исследователей, списки «Земледельческого закона» позднее были включены в сборники древнего русского законодательства и играли заметную роль в деле культурного обмена между Византией и славянами. В частности, на основе «Закона» был создан «Устав о земских делах» Ярослава Великого54.

Не менее интересен «Морской закон», которым введены целые правовые институты, например, страхование грузов, и установлены правила их перевозки55.

Своими законодательными актами император Лев III внес существенные изменения в систему государственного управления. Он разукрупнил фемы, что нужно признать очень удачным решением, и переложил многие повинности с муниципального управления на государственный аппарат. В частности, сообразуясь с условиями военного времени, он переложил на государство обязанность строительства и восстановления городских укреплений. Взамен были увеличены налоговые повинности – вынужденная мера, не везде встретившая поддержку. Но в целом деятельность императора привела к формированию крепкого и дееспособного государственного аппарата и упрочению законности и правопорядка в стране56.

Так, в считаные годы, при невероятном напряжении всех сил и ресурсов, Лев III обеспечил Византийскому государству, себе и новой династии твердое положение, которое не смогли ослабить даже иконоборческий кризис и разрыв отношений с Римом.

Переходя к описанию церковной политики императора Льва III, известного как родоначальника иконоборчества, следует сделать несколько общих замечаний. Нет никакого сомнения в том, что Лев III был настоящим христианским императором, для которого интересы Церкви значили не менее чем интересы государства57. А потому в своем стремлении обеспечить Церкви монопольно-доминирующие духовные позиции он был, как всегда, последователен, целеустремлен и нередко суров. Отдавая себе отчет в том, что целостность и благосостояние Римского государства напрямую зависят от степени народного благочестия, он предпринимал все меры для того, чтобы устранить те или иные еретические явления и языческие пережитки. В тех условиях, когда Церковь считалась органично неотделимой от Римской империи, и наоборот, иного и быть не могло. И совершенно справедливо некогда высказанное суждение, что иконоборчество, как часть церковной политики Льва III Исавра, нельзя рассматривать изолированно от внешних и внутренних особенностей существования Византии в тот исторический период.