Витязь специального назначения. В гостях хорошо, а дома нету… - стр. 12

Она встретила его во дворе. Голова старухи привычно подвязана платочком, тёмная юбка и тёплая кофта, в руке ведро с водой – скотину, видать, поила. Полное румяное лицо выглядело растерянным.

– Юра, что это еще за выкрутасы? Выхожу утром корову подоить, а тут такое, что на уши не натянешь! Что приключилось-то нонче? И куда деревня-то наша провалилась, прости, Господи?…

– Галина Савельевна, сами ничего пока не знаем. У меня мужики в гостях были, когда все это началось…

– Кто хоть был-то, я знаю?

– Один первый раз, вы его не видели. Другой Славка Клименко.

– Это, который здоровущий?

– Он. И Васька Дроздов.

– А-а, и этот брандахлыст тоже здесь, – она печально глянула на улицу с коротким рядком домов и вздохнула. – Почитай, полдеревни как корова языком слизнула. Может, ещё кто живой остался?

– Кто остался, давно бы на улицу повыскакивали. Сейчас надо кругом оглядеться, а то, может быть, это даже и не Земля уже.

– Да нет, – остро глянула на него бабка, – Я же рано вышла. Венера над горизонтом стояла, как обычно. Только, вчера… постой-ка… она ж вчера с вечера в небе стояла!

– Вот и будем посмотреть, куда это нас закинуло. Может в другое измерение, – вздохнул Акела.

– А оно нам надо? Вера твоя в отъезде да и Андрюха мой, тоже в город к сыну с гостинцами подался. И где нынче город-то тот будет?

Савельевна пригорюнилась.

– Галина Савельевна, вы тут неделю продержитесь одна?

– Да, я и год проживу – не охну, что мне сделается? Молоко, яйца свои, картошку только позавчера убрали да в подпол ссыпали. Муки, круп, чаю и сахару полно, постного масла немеряно. Я-то со своим весом давно не ходок, а тут ещё и дед мой обезножил, вот детки и постарались загодя нам закрома под завязку набить, на всю весну-осень-зиму завезли. Подождите часок, я вам с собой пирожков в дорогу напеку…

От пирожков, как ни заманчиво это звучало (пироги у Савельевны были – пальчики оближешь), Акела отказался. Как ни настаивала она (а характер у бабки был – ой-ой-ой, куда там какой-то скале), он вышел со двора и двинулся обратно.

До родной калитки оставалось метров десять, когда кусты, в которые, согласно новой диспозиции, упиралась дорога, зашевелились. И, под треск ломаемых веток, на дорогу выбрался… дракон. Практически, такой, каким его изображали на сказочных иллюстрациях. Ростом в холке с добрую корову, длиной метров восемь и небольшая голова с очень зубастой пастью. Картину дополняли костистый гребень от затылка до кончика хвоста, чешуйчатая шкура, на спине сложены кожистые, как у летучей мыши, крылья.

Глаза рептилии в упор уставились на замершего человека. Однако, гадина, вопреки ожиданию, не ринулась вперед, а, приподнявшись на задних лапах, широко распахнула пасть. Тренированное тело среагировало само, «рыбкой» швырнув хозяина за забор палисадника. Ноги обдало жаром – из пасти пресмыкающегося ударил натуральный огнемет!