Витасфера. Каменное небо - стр. 1

Галлеор с детства мог видеть незримое.

Упругая соска, раздвигающая беззубые десны и впрыскивающая в рот молочные струи, давала повод спроецировать взгляд в то место, откуда эта благодать явилась, и различить в темноте неровную шероховатость, которая периодически распахивалась и вместе со сквозняком впускала пленительные ароматы другого мира.

Неизвестность завораживала и манила.

Его взгляд избегал разноцветных бликов, развешенных перед носом, и был всегда устремлен в сторону пленительной тайны.

Он ждал. Он обожал. Он был благодарен.

Но ни разу никого не увидел там, за холодной стеной.

С каждым днем вопросов становилось все больше.

Нежность к тому, кто кормит и заботится о нем, с каждым днем становилась безысходнее.

– Мама! – первое слово было обращено в пустоту.

Он не нашел ее ни глазами, ни детскими ладошками.

Что нужно матери?

Чтобы ребенок был сыт, здоров, благополучен, чтоб звонкий смех переполнял залы и туманные углы садов, чтоб сон его был долог и глубок, а на губах роился шепот колыбельных песен.

На свете нет ничего краше спящего младенца, ослепительного бутона, мирно растущего, туго спеленатого и нереализованного до поры.

Время каждой матери остановлено в момент рождения ее божества.

Она не знает и не поверит никому, что ее драгоценность однажды вырвется из рук, убежит и не оглянется.

Для нее он всегда беспомощный. Он же ее малыш!

Его голова не больше ее груди, а пальчики на руках такие крохотные, что его так легко спутать с куклой и бросить ради других неотложных дел.

Но дети растут, становятся непослушными и опасными для своих неопытных тел.

Нежных и заботливых мамочек вокруг малышей всегда было предостаточно. Они качали на руках своих питомцев, тискали их и тормошили. С мальчиками они катали машинки, а с девочками баюкали кукол.

Каждый день мамочки сменяли друг друга, то, куда-то исчезая, то, появляясь вновь.

Разноголосый детский гомон оглушал. Дети сосредоточенно копошились в подогретом песке, строили замки, плескались в бассейнах, вертелись на тренажерах.

Однажды к Галлеору подошла малышка Тенсия, которая постоянно расчесывала пушистые концы кос, достающие до колен.

– Какой ты смешной! – сказала она, погружая свой колючий гребешок в его густую шевелюру. – У тебя ресницы длинные, как у девочки. И волосы не торчат, а вьются колечками. Может быть, ты девочка наполовину?

Он резко отвернулся и пошел прочь.

– Глупый! Я сделала тебе комплимент! – закричала она вслед. – Девочки ценнее мальчиков, значит мальчик, который наполовину девочка, лучше целого мальчика. Это каждому понятно!

Он задумался. Да, главными в жизни были девочки.

Значит, он лучше мальчиков?

Ну, нет! Никакой он не «девочка»!

Девочки – глупые, у них не бывает тайн.

– Ты умеешь так? – спросил он Тенсию, заткнув указательными пальцами свои уши.

Она повторила жест.

– Ты что-нибудь слышишь?

– Нет.

– Что-нибудь изменилось в мире?

– Да. Стало плохо слышно.

– У тебя нет мозга! – Галлеор убежал от подруги.

На следующий день они встретились снова.

Она увлеченно ковырялась в носу, но, заметив Галлеора, тут же переключилась на вчерашнюю тему:

– Ты не прав! У меня тоже есть мозг. Перед сном в постели я заткнула уши и долго слушала и слушала и, наконец, услышала. Сначала я удивилась: почему стали не нужны слова и язык? А потом я вспомнила, что мамочка Лиссандра зря меня при всех отругала за описанные колготки. И я подумала, что буду ее ненавидеть за это всю жизнь. А ведь это нельзя, потому что она мамочка. Я поняла, когда неслышно песенок, становится грустно. И как же тут быть? Когда из моих глаз побежали ручейки, я испугалась, перестала зажимать уши и заснула. И ты никогда не отключайся. Если не будешь спать – не вырастешь.

Он демонстративно зажал уши и отвернулся от девочки.

– Ты меня снова обидел! – Тенсия побежала жаловаться.

Вскоре она вернулась с мамочкой Лиссандрой.

– Немедленно вытащи пальцы из ушей! – мамочка схватила его за упрямые вырывающиеся кулаки. – Ты должен постоянно слушать музыку! Ты должен быть в курсе наших указаний! Сегодня мы все учили песенку про правильного зайчика. А ты почему не выучил? Ты должен петь хором вместе со всеми!