Висячие мосты Фортуны - стр. 15
Сказать по правде, сама Юрина мама, моя будущая свекровь, вне всяких сомнений, была женщиной исключительно замечательной.
-– Вот ты знаешь, Надя, – начинала она в своей обычной доверительной манере, заметив на трюмо мой тюбик крем-пудры, – Раиса Павловна была настолько хорошей женщиной, что ей не нужны были ни пудра, ни губная помада!
Видимо, хорошая в отличие от меня, которая не шагнёт за порог, не припудрив носа…
Редко встретишь людей, которые могут говорить о себе в третьем лице, но у Раисы Павловны это получалось легко и естественно. Она действительно была хорошей женщиной, и не только внешне, – чуждая каких-либо внутренних распрей, она была абсолютно цельным человеком. Её гармония с миром держалась на трёх китах: оптимизме, прагматизме и разумном эгоизме. Что и говорить, платформа устойчивая, однако не всем дадено загарпунить этих китов.
-– Надя! – с шутливым вызовом начинала свекровь, стараясь привлечь внимание всех домочадцев. – Кто придумал эмансипацию? Тургенев? Вот я бы ему сказала!! Ну сами подумайте, зачем русской бабе нужна эмансипация?!
Ах, Раиса Павловна! Очаровательнейшая Раиса Павловна!.. По утрам
она разгуливала по квартире в полупрозрачной нейлоновой сорочке, надетой на голое тело, и в маленьком передничке (почти как булгаковская Гела) и вся светилась счастьем в тёплых лучах семейного обожания. От избытка жизненной энергии ей всё время хотелось кого-нибудь подначивать – на крючок подначки попадался тот, кто быстрее всех заводился, обычно это был Юра. Николай Борисович – образец снисходительности и благодушия – давно привык к небогатому репертуару шутливых вызовов своей жены…
Мой отец, познакомившись с Юриной мамой, обрисовал её одним словом:
-– Раиса Павловна хитрая, – сказал он, растянув до невозможности все гласные в прилагательном.
-– Пап, ну что ты такое говоришь? Она не хитрая – она мудрая.
-– Кто тебе сказал? – он недоверчиво зыркнул на меня глазом.
-– Так она сама всегда говорит: «Раиса Павловна му-у-дрыя!»
-– А если я тебе скажу: «Константин Кузьмич – мудрец», – ты согласишься? – насмешливо спросил он.
Слово «мудрец» у него всегда было синонимом слову «хитрец». «Ну мудре-е-ец!» – говорил он о ком-нибудь, кто пытался его объегорить.
Мы посмеялись и решили, что мать мужа, как жена Цезаря, вне обсуждений…
В своё время Раисе Павловне довелось два года побыть офицерской женой: Николая Борисовича отправили в добровольно-принудительную командировку в танковую часть, которая после хрущёвской военной реформы остро нуждалась в технически грамотных офицерах.