Вирус человечности - стр. 27
В общем, учебный процесс был выстроен настолько живо и увлекательно, что скучать не приходилось, хотя объем и разноплановость изучаемого материала заставляли иногда сомневаться – а сможет ли все это уместиться в голове, не разорвав ее на куски давлением набитой в нее информации?
Но время шло, интенсивность занятий только нарастала, а никаких побочных эффектов не наблюдалось. Более того, Вальхем вдруг обнаружил, что втянулся в такой ритм, и в те дни, когда у них случались перерывы, он очень скоро начинал откровенно скучать и использовал любую свободную минуту, чтобы подсесть к своему личному терминалу и поискать еще какие-нибудь данные по изучаемой теме.
На первом этапе их наставники оценили уровень подготовки своих подопечных, а после сформировали программу их обучения, учитывающую личные наклонности каждого из них.
Задача осложнялась тем, что все они являлись «Отмеченными знанием», причем в разных областях. Дар Свиллейна к математике доставил на первых порах немало хлопот, когда младший из Братьев откровенно потешался над несмышлеными одноклассниками, включая Фреггейла, когда им тяжело давались те или иные теоремы и правила. Сам-то он знал все это с самого рождения, ему требовалось лишь вспомнить.
Его торжество, однако, несколько смазывалось быстрым прогрессом Трасси, также не обделенной математическими познаниями. Она, конечно, больше тяготела к разного рода механизмам, но и чисто математические задачи давались ей заметно легче, отчего разрыв между ней и Свиллейном неуклонно сокращался. Ну а когда дело дошло до физики, рыжеволосая бестия начала время от времени даже вырываться вперед.
Вальхему с Фреггейлом оставалось только наблюдать за их необъявленным состязанием, мучаясь приступами зависти и гадая, когда придет и их черед. Да и придет ли он вообще?
Звездный час Вальхема настал в тот день, когда Дьерк начал объяснять им основы химии.
Сказать по правде, он до сего момента и слова-то такого не знал, но стоило ему услышать первые слова начавшейся лекции, как он немедленно понял, что это – именно то, чего ему не хватало! Чувство напоминало ситуацию, когда ты силишься вспомнить нечто, буквально вертящееся на языке, но никак не можешь, но достаточно малейшего толчка, единственного слова, как тебя вдруг осеняет!
Ощущение было столь ярким, что Вальхем, не стерпев, громко рассмеялся.
– Что такое, Вальхи? – его неожиданный взрыв смеха, похоже, встревожил Дьерка не на шутку. – Что случилось?
– Так я же все это знаю! – воскликнул мальчишка, вскочив на ноги и указывая пальцем на отображенную на экране периодическую таблицу элементов. – Я прекрасно понимаю, что тут к чему, и какие цифры что означают… просто соответствующие слова… забыл.