Вирник - стр. 18

– Жаль, что современный мир не так мудр, – вздохнула я.

– Почему же, – возразил мужчина. – Как и в давние времена, есть определенная группа людей, обладающая этим «сакраментальным» знанием. Просто раньше они назывались экзорцисты, а сейчас психотерапевты.

Я изумленно уставилась на Дариуса и увидела, как подрагивают уголки его губ, пытаясь сдержать улыбку. Мгновение мы просто смотрели друг на друга, а потом разразились смехом.

Придя в себя, судья протянул мне руку и откашлявшись произнес:

– Идемте, Мира, нам необходимо закончить урок, – мне показалось, что его голос звучал немного смущенно.

К моему изумлению, мы не пошли к лифту. Наоборот, Дариус потянул меня за стойку. Он миновал длинные полки, уставленные многочисленными бутылками с алкоголем, и скрылся за стеллажами. Прямо за ними оказался небольшой закуток, примерно метр на метр, из которого вели две двери, расположенные друг напротив друга. Мы повернулись к той, что была слева.

За ней оказалась кованая винтовая лестница. Поднявшись вверх по узким ступеням, мы очутились на небольшом балконе, под стеклянным навесом. Дариус уверенно прошел вперед и поманил меня к парапету.

Отсюда город выглядел совсем по-другому. Яркий, красочный, шумный, он был именно таким, каким я его помнила. Ни намека на туман или серость, которые виделись мне теперь повсюду. Неоновые огни многочисленных вывесок мигая разгоняли ночную мглу. Люди словно муравьи сновали туда-сюда вдоль улиц, торопясь по своим делам. Жизнь бурлила не останавливаясь ни на минуту.

– Почему он снова такой же? – спросила я, любуясь видом.

– Это обсерваторий10 – место, откуда мы можем наблюдать за течением времени на земле, – пояснил судья. – Время в пургатории эфемерно. Оно может застыть, замедлиться или ускориться.

– От чего это зависит? – я с любопытством посмотрела на Дариуса.

– В основном от нас самих, – ответил тот. – Внизу же на него повлиять невозможно, там ход размерен и неумолим. Человек рождается, взрослеет и находится на земле ровно столько, сколько ему положено. Оставаясь там, он неизменно касается жизней других людей, в той или иной степени влияя на нее. Когда это происходит, между ними протягивается нить, не разрываясь до тех пор, пока один из связанных не умрет. Присмотритесь, вы видите их?

Я взглянула туда, куда указал мужчина. В конце улицы стояла группа молодых людей, две девушки и три парня. Они разговаривали, дурачились и смеялись. На первый взгляд в них не было ничего интересного, но присмотревшись, я увидела тонкие золотые нити, опутывающие каждого из них, словно паутина. По мере того, как каждый из них двигался, его нити растягивались, слегка провисая.