Вираж судьбы - стр. 4

Гостиница «Chaperon rouge» представляла собой небольшое двухэтажное здание; на первом этаже находились гостиная, столовая, кухня, подсобка и комнаты хозяйки – там Викки никогда не бывала. На втором этаже – номера разных размеров и стоимости. Обстановка гостиной была весьма разнородной, но предметы мебели так долго стояли рядом, что словно сроднились между собой, образуя не очень складное, но единое целое. Здесь были большой диван, кокетливая и безвкусная козетка, кресло-качалка, насколько стульев и столиков; самыми новым и красивым предметом обстановки был шкафчик, на полках которого размещались книги (преимущественно забытые или намеренно оставленные прежними постояльцами) и всякие мелочи (преимущественно того же происхождения). Среди книг были сочинения г-на Тургенева, известнейшего русского писателя, невероятно старый «Готский альманах», стихи Овидия, описание флоры Белуджистана, выполненное неким г-ном Беккетом, «мифы Древней Греции» et cetera. Забытые вещи были под стать книгам: очаровательная пёстрая раковинка и чья-то вставная челюсть; покрытая пылью бутылочка с неведомым содержимом и колода карт; аптечная склянка с кривой наклейкой и надписью «снотворное»; в лаковой шкатулке без крышки хозяйка держала ключи от комнат, которые мало кто брал. Викки вспомнила, что однажды рассеянный постоялец забыл портмоне с деньгами, но потом вспомнил, и мадам Селин отсылала ему дорогую потерю по почте, страшно волнуясь при этом; а как-то в освобождённом номере нашли чучело ящерки – мадам Селин ужаснулась, и фрау Хеезе ловко воспользовалась этим, чтобы выпросить ящерку для себя – «если никто её в ближайшее время обратно не затребует».

Полюбовавшись знакомыми предметами, девушка поднялась к себе, вымыла руки, поправила волосы и полюбовалась на себя в зеркало; она одевалась просто и скромно, не носила корсета – в нём было крайне неудобно работать, а снисходительная природа наделила Викки худобой, но любила делать себе самые модные причёски и втайне была высокого мнения о своей внешности.

Когда она вошла в столовую, двое мужчин, уже сидевших за столом, встали и поклонились; девушка сделала церемонный реверанс. Старший из мужчин оказался высоким, грузным, совершенно седым, но с тёмными глазами, когда-то, наверное, красивыми; он приветствовал вновь пришедшую по-французски.

– Дон Марсиаль Моратин –и-Суньига, к Вашим услугам. Мой сын, дон Северино Моратин-и-Корвахаль.

Когда-то учителю в пансионе пришлось объяснять ученицам систему образования испанских фамилий, поэтому Виктуар не удивилась различию наименований отца и сына.